Впрочем, очень скоро она поняла, что ошиблась — хуже быть могло. И оказалось. Потому как в обычно пустом посреди дня зале ожидания было шумно. И, услышав громкие и веселые голоса коллег, первым порывом Лины было развернуться и сбежать, пересидеть где-нибудь в тихом коридоре — пусть Блант сам ее найдет, ему не впервой. Но она задавила в себе это проявление малодушия на корню: никогда не бегала и бегать не станет. Да и быть изгоем в коллективе ей тоже не привыкать.

Поэтому Линетта распрямила плечи, вздернула подбородок и вошла в помещение, как она надеялась, уверенным шагом.

— Да не-е-ет, призрака лучше «звездой»… — окруженный новыми знакомцами лорд что-то весело им рассказывал и мгновенно оборвался, когда головы присутствующих, как по команде, повернулись в сторону вошедшей.

«И когда же я стала прокаженной?» — с грустью подумала Лина, однако сумела удержать равнодушное выражение лица и спокойно прошла мимо к пустующему у стены ряду кресел.

Изначально зал ожидания в еще строящемся здании Гильдии магов задумывался как помещение для посетителей, а не для работников. Предполагалось, что здесь горожане будут ожидать своей очереди к дежурному, чтобы не толпиться в узком коридоре, а также тут можно было бы удобно устроиться за столом и написать жалобу или благодарность за уже проделанную работу или подождать, пока освободится глава, и попасть к нему на прием.

На деле выяснилось, что никакие сидячие места не способны привлечь внимание людей, боящихся пропустить свой черед у окошка дежурного. И выходило так, что, если клиенту удавалось избежать столпотворения, то он быстро писал заявление и уходил, а если уж приходилось ждать, то люди толкались в проходе, лишь бы не пропустить кого-то раньше себя.

Претензии же чаще писались секретарем главы под диктовку — если заказчик слишком нервничал или не владел достаточным уровнем грамотности. А благодарностей, тем более письменных, гильдийцы вообще в глаза ни разу не видели. Так что два сдвинутых вместе стола, специально поставленные в центре зала ожидания, так и остались не у дел. Разве что уборщик время от времени смахивал с них пыль. И то — когда вспоминал.

Вот и сейчас столы, да и сам зал использовались далеко не по назначению. Прерванный посреди фразы Айрторн, окруженный столпившимися вокруг него черными коллегами, преспокойно восседал на одной из столешниц, словно это было в порядке вещей. Из светлых в их компанию затесался только Рой, пристроившийся под боком своей хозяйки, то есть напарницы, — Лукреции.

— Вот ты где! А я уже обыскался! — обрадовался Лине лорд.

«На столе не сидят», — подумала она раздраженно, но все же выдавила из себя в ответ вежливую улыбку.

— Я писала отчет.

Вот так, коротко и с намеком: работала, пока ты тут прохлаждался. И в то же время доброжелательно: я в не обиде, мы же все тут сослуживцы, почти семья. Правда, от искусственной улыбки почти сразу же свело лицо, и Линетта поспешила вновь придать своему лицу серьезное выражение.

Лукреция, пристально наблюдающая за ней, привалившись бедром к краю стола слева от нового знакомца, прыснула.

— Она у нас такая правильная, что зубы сводит, — доверительно шепнула Айрторну на ухо. Правда, ее «тихий» шепот, наверное, услышал даже Блант за соседней дверью.

Линетта сжала зубы, но промолчала и продолжила путь к стульям.

Слова Лукреции поддержал дружный взрыв хохота. Кто бы сомневался? Только не Лина.

— А что, это плохо? — невинно уточнил единственный, кто не засмеялся.

Смешки мгновенно стихли.

Линетта так удивилась, что сбилась с шага и остановилась. Айрторн же легко спрыгнул со своего насеста и направился к ней.