Хлюпающая носами, утирающаяся слезы троица стояла на коленях напротив возвышения, где расселись суровые тетки, мамки и няньки.

Я тоже преклонила колени и почтительно опустила голову. Оно и к лучшему, вдруг кто по глазам прочитает, в каком месте я вижу это судилище?

– Ты меня опозорила! – прошипела тётка.

– Но, уважаемая госпожа Си, смотрите, Женин почти на голову выше Ницин, Айлин плотнее, как она могла на них напасть? – раздался здравый голос.

– Магией! Да! Она ударила в нас магией! – зачастили пострадавшие.

– Пусть скажет сама!

– Толку спрашивать! Без того известно, что студентам запрещено вне стен академии применять магию! – с досадой сказала тётка. – И сил у нее крохи, едва хватает на учебу.

Да-да, я учусь только потому, что деньги, уплаченные отцом, не вернут. Не пропадать же добру! Иначе не видеть мне академии, как ушей без зеркала.

Противницы обменялись злорадными взглядами между собой и многообещающими – в мою сторону.

– В то, что она побила троих девиц, я не верю! Вы посмотрите на нее!

– Я догадалась! – заявила одна из теток. – Это они приставали к ней, а Сасик увидел и защитил свою невесту!

Потерпевшие заголосили громче и стали яростнее размазывать косметику по покоцанным личикам.

– Моя Женин никогда не посмеет нарушить приличия…

Начался безобразный ор. Мамки и няньки превозносили благонравие, скромность и воспитанность своих подопечных. Я скучала, изредка прислушиваясь. Бедный Сасик! Его отсутствующую тушку делили, как кусочек хлеба в голодный год. Если он оскорбил родовитых девиц прикосновением, то обязан возместить позор, придется жениться! Поскольку жениться на всех сразу нельзя, то одна станет главной женой, а две другие лишь наложницами. Меня можно и в служанки при спальне определить, тетя Зуи определенно жаждала оставить меня в своем доме.

Собственно, спор шел по поводу того, кто станет главной женой. Кто примет бразды правления в доме после смерти тети Зуи.

Нянька Женин имела луженую глотку и вопила громче всех.

Бурное совещание нарушил Сасик, вошедший в зал. Все заткнулись, как по команде.

– Матушка, утром я сходил на охоту и вот подстрелил для вас несколько бекасов, – образцовый сын с поклоном протянул связку птиц матери.

– Так ты не бил этих юных дев?

Сасик обомлел. Приоткрыл рот и вытаращил глаза. Моментально стало очевидно, что Сасик не при делах. Он ни сном, ни духом не имеет понятия о собственной кровожадности.

Я опустила голову еще ниже, чтоб никто не увидел моей усмешки. Что любопытно, меня вообще ни о чем не спрашивали. Горластая нянька Женин добилась того, что в случае отсутствия беременности или ребенка через год после свадьбы, второй женой Сасика станет Женин.

Уставшие, охрипшие тётки через час пришли к выводу, что юные девы сами поцапались, а спихнуть вину решили на меня. Да-да, я такая скромная, тихая, беззащитная! Теперь жалейте меня, бедную оклеветанную сироту! А то коленки уже ноют, отсидела с непривычки!

Тётка жалеть меня не позволила. Отправила в комнату, проверять список приданого. Что? Какой список? Меня выдают замуж?! Уже все решили? Уф, помолвка. Помолвка – не свадьба. Это недоразумение в тандеме с мамой мне в мужья точно не надо. Скорей бы кончились каникулы! В академию захотелось аж до мурашек. Там нет Сасика с тетей Зуи. А учиться мне понравилось, это в школе было скучно, на кафедре только подавай новые книжки да методички! А тут вообще магическая академия!

Остаток дня прошел вполне приятно, если не считать визга наказываемых розгами во дворе девиц. Тут все плохо было с телесными наказаниями. Хотя благородных дев пороли через одежду. Мы болтали с Ниньей, я переносила на один свиток из кучи исписанных теткой неряшливых разрозненных листков список приданного, Нинья мастерила цветок из лоскутков и обрезков лент.