– Я вижу следы от старых проклятий на вас, – пришлось ему пояснить. – Вреда они, вероятно, причинить вам не успели. Жаль, что из-за давности мне не узнать, кто и за что вас невзлюбил и на что именно накладывал чары.

– Меня раньше проклинали? – озадачился мужчина. – Почему это никак не отразилось на мне?

– Да. Лет семь, может быть восемь, назад. Их снимали раньше, чем происходило что-либо, – коротко пояснила, добавив, – духи вашего рода снимали, по всей видимости.

Услышь меня сейчас Георг или ученики – лишилась бы статуса магистра. Без разговоров и разбирательств! Призраки ведь не умеют снимать проклятия. Но, в отличие от сведущих людей в магических законах, Дидерик понятия об этом не имел. И ложь мою принял за чистую монету.

– И вы считаете, что, то проклятие, которое сейчас мне не даёт вступить в брак, дело рук того же человека? – начал рассуждать Дидерик. – И, я всё ещё жду от вас пояснений на счёт самого проклятия.

У меня не осталось никаких моральных сил выдумывать достоверную версию, объясняющую всё, что с ним происходит. А откровенно врать было сейчас не очень разумно – у меня в замке целых три ученика, один из которых может невольно раскрыть Дидерику глаза, так что… Мне нужно время всё тщательно обдумать.

– При всём моём уважении к вам, но мы не могли бы отложить все разговоры на завтра? – внесла я предложение, когда молчание слишком затянулось. – Я устала. Знаете, путь сюда, сорванный вами обряд…

– Хорошо, – даже не пытаясь из вежливости скрыть своё недовольство, кивнул он, отступая. – Доброй ночи, магистр.

Проходя мимо, незаметно накинула на его ауру маячок. И не по тому, что беспокоюсь за Дидерика, а по ряду других причин, основных из которых всего две. Первая: любое воздействие на него – это удар по Милене. И пусть проклинать его пытались много лет назад, если это повторится – я хочу знать кто, зачем и почему. Вторая: по маячку я могу отслеживать передвижения герцога. Не хочу снова допустить ситуацию, в которой он вновь неожиданно появится в не самый удачный момент.

Едва оказавшись в своей комнате, достала артефакты связи, предварительно изолировав комнату тьмой от прослушивания. Перебрав в голове варианты, решила, что мне всё же понадобятся драконы. Вернее, один, но какой!

– Доброй ночи, Марк, – не смогла сдержать улыбку, глядя на немного сонного и растрёпанного русоволосого мужчину.

– Лика? Что-то случилось? – судя по позе и готовности во взгляде, Марк был готов в любую секунду сорваться и переместиться куда я скажу.

Понимаю его. Всё же, мы договорились, что ближайшие десять лет Мили его не увидит, а тут вдруг я среди ночи с ним связываюсь.

– Всё в порядке, – заверила дракона. – Вернее, с Миленой всё в порядке.

– Тогда зачем вышла на связь? – ухмыльнулся мужчина, за напускной весёлостью спрятав затаённую тоску и ожидание.

– Я в замке герцогства Дюар, Марк. В его замке.

– Прости, где? – мужчина сделал вид, что не расслышал, но тут же отбросил всю шутливость в сторону. Что, дракоша, понял, откуда ветер дует. – Он как-то узнал про Милену?!

– Нет, и никогда не узнает, – отстранённо ответила, прокручивая в голове варианты. – И здесь я нахожусь именно для этого.

Коротко обрисовав Марку требование духов рода Дюар представить им наследника и предпринятые ими действия.

– Не совсем пониманию их противостояние новому браку герцога, – выслушав меня, начал рассуждать Марк. – Новая жена – новый наследник, или нет?

– Да, – кивнула, нехотя поясняя. – Но это не отменяет наличие первенца. А, как заведено у этого славного семейства, первенец, как только ему исполнится семь лет, должен быть представлен духам и благословлён ими. Последующие дети их мало интересуют.