- Садись, я отвезу тебя. Лилиана Дэвис.

При мысли о такой близости к его горячему крепкому телу долбаного Аполлона у меня подкосились колени, а Нейт даже не дожидаясь ответа уселся на своего "коня" и протянул мне свой шлем.

- Села.

Его повелительный хриплый голос сводил с ума, и как же было сложно не подать виду.

- Себе надень, - оттолкнув головной убор, перекинув ногу, проклиная свою слабость и девичью немощность, которую в себе презирала, я устроилась за своим теперь уже извозчиком. Мои пальцы скрестились на его точеном стальном прессе, и я прижалась к его огромной надежной спине, обнимая его бедра своими.

Рассекая летнюю ночь быстрее пули, мы мчались по шоссе к нашему с отцом дому. Я положила голову ему на лопатки, растворяясь в шуме его учащающегося сердцебиения, и крепче стиснула его пояс.

«Лили, это кончится плохо, детка» - думала я, стоя на крыльце, пытаясь считать непонятное поведение Сойера, который держал в руках шлем, сидя на мотоцикле, упираясь ногами в асфальт.

- Сама дойдешь?

- Даже не мечтай!

Он ухмыльнулся и слез с железного коня, вразвалочку подкрадываясь, вставая на нижнюю ступеньку передо мной так, что наши лица были напротив друг друга.

- Спокойной ночи, Лилиана.

- Вали уже, Сойер.

Но он стоял как чертов памятник... поэтому я вошла в дом и захлопнула перед его наглой, но такой... ммм... привлекательной рожей дверь и прижалась к ней спиной.

«Лили, спокойно... это все алкогольные пары. Уйми своих пляшущих сальсу тараканов», - я пыталась отдышаться, когда сзади раздался низкий бас Сойки.

- Мисс Лили!

- Ах! - я взвизгнула и подпрыгнула от неожиданности.

- Ох, прости, ласточка! Не хотела тебя пугать, - затараторила наша домоправительница, поправляя накрахмаленный белый фартук.

- Все нормально, Сойка. Где папа?

- Он уехал на неделю в Нью-Йорк, вместе с отцом Саши. И звонила миссис Сойер... уже более двадцати раз. Полагаю, это срочно, - пыталась сдержать улыбку и серьезно рапортовать об инфантильности этой чумной женщины. Я скинула шпильки, облегченно вздыхая, опуская голые ступни на ледяную шахматную плитку.

- Спасибо, милая, иди спать.

Мы распрощались, и только я хотела набрать точно заполошную Клаудию, как раздался барабанный и настойчивый стук в дверь и бесконечный трезвон. Разъяренная неадекватным поведением Нейта, я выбежала на крыльцо.

- Ты что творишь, псих?! Ты сейчас дверь слома...

Но я даже договорить не успела, как этот скот влетел в мои губы, прижимая к с хлопком закрывающейся двери.

«Мой первый поцелуй... ммм...», - Боже мой... я мечтала об этом с четырнадцати лет, но рывком отстранившись, не отвечая на этот нахальный жест, я произнесла, ехидно кривя свой оскал.

- Я же - мужик...

- Ну а я – гей, - также дерзко выпалил оскорбленный и униженный Сойер.

- Ну ты сам попросил меня! – он не слушал, а угрожающе надвигался.

- Ты обесчестила меня, Лилиана Дэвис. Теперь моя очередь.

С этими словами Нейтан Сойер завладел моими губами в мстительном жестоком поцелуе, запуская свои настойчивые руки по моей талии, поднимаясь одной по спине, а второй к обтянутой в лаковую кожу заднице. Неумело открывая губы и подаваясь ему навстречу, я обняла его шею и тихонько простонала от переполняемых совершенно новых ощущений.

Но ощутить в полной мере порхание чертовых бабочек у меня не получилось, и ножка как в фильмах про большую и искреннюю любовь не взлетела, потому что эта похотливая свинья, получив разрешение, начала совать свои извращенские пальцы под и во все мои предметы одежды, засовывая свой дрянной язык до самых гланд, обслюнявливая мой рот и грубо вжимая меня в дверь, впиваясь в мои мякушки.