- Да это ж когда было! - усомнилась молоденькая служанка. - Сколько лет прошло. Как тут помнить?

- А ты по себе не ровняй, - огрызнулась кухарка. - Матушка моя, может, и стара, да и глазами сдавать в последнее время стала, но память у нее, как у молоденькой. Дай Бог нам так все помнить.

- Ну и что? – не унималась молоденькая служанка. - Что ж тут такого, если сын на отца похож?

- А то, - с торжеством сказала Айонела, - что про старого кнеза тоже молва шла, что он на своего отца похож. Болтают – уж не знаю, правда это или нет – так вот, болтают, что предок их, Чанадин, когда господаря Айтоня предал и на сторону короля перешел, никак не мог победить своего бывшего властителя. Сам чуть от руки Айтоня не погиб. Так рассказывают, что заключил он договор с дьяволом. Кровью этот договор скрепил. И помог ему дьявол в войне выиграть, а потом это проклятие на потомков Чанадина легло. Вот и передается это проклятие от отца к сыну. Вместе с внешностью.

Некоторое время в кухне была тишина, в которой был слышен только стук ножей и потрескивание горящих дров.

- Так вот почему письмо такое господам послали, - заметила немолодая служанка.

- Ты говоришь о том письме, что Ясек принес?

- Ага, оно самое, - подтвердила служанка догадку Айонелы.

- Какое письмо? – тут же заинтересовалась молоденькая служанка.

- Да передали тут одно, - нехотя объяснила кухарка. - Ясек на дороге незнакомца встретил. Тот письмо для господ передал. Самому, дескать, недосуг в усадьбу заворачивать.

- А что за незнакомец?

- Да Ясек его толком и разглядеть не успел. Какой-то рыжеватый говорит. И двух зубов передних не хватает. Одет не сказать чтобы казисто, но и на шваль не похож. Да и на коне он ехал. А Ясеку за беспокойство монетку дал. Так-то.

- А что в письме-то было?

- Откуда мне знать-то? – развела руками кухарка. - Передала господам, да и все дела.

- Хм, - заметила пожилая служанка.

- Али ты слышала чего? – заподозрила Айонела.

- Да я не специально, - смутилась служанка. - Так просто, мимо двери господской шла…

- Так что ты слышала? – перебила изнывающая от любопытства Айонела.

- А слышала я, как господа это письмо обсуждали, - служанка понизила голос, и Луминице пришлось навострить слух, чтобы услышать ее рассказ. - Господин Тордеш гневался сильно. В письме, я так поняла, кто-то поклеп на кнеза наводил, ругал, короче, его сильно. Отговаривал свадьбу Луминицы устраивать. Не выйдет, мол, добра из этого. Только дочь погубите.

- И что хозяин?

- Да что хозяин! Он спит и видит, как бы с кнезом породниться. Мог бы, так он за него сразу двух дочерей отдал.

- Ну, слава Богу, у порядочных христиан такого не водится! – заметила Айонела. - Чай, не магометане какие. Правда в письме была написана или брехня, а только я бы не захотела в такой дом свою дочь отдавать. Вот что еще я слышала. Мне это рассказала свояченица, а той - ее кума из соседнего села.

- А что? Что?

- Да отдали они внучку в замок кнеза служанкой поработать. Сначала все вроде бы ничего. А через полгода прибегает девка домой по первой пороше. Вся испуганная, а чего испугалась, не говорит. Родня спрашивала-спрашивала, но та молчит, как будто ей язык отрезали. Только головой качает. Из замка за ней послали, но родня не отдала, ухоронила ее. Только через месяц все одно пропала девка.

- Как пропала?

- А так. Пошла в лес за хворостом и пропала с концами. Так и не нашли.

- Ах, страшно-то как! – воскликнула молоденькая служанка.

- Еще бы не страшно. А я вот еще слышала историю об озере рядом с замком… - начала была немолодая служанка.