– Ну, – я поддернула халат и стянула его на груди потуже. Мало ли, вдруг бросится насиловать все-таки. – Знаешь, все бывает в первый раз.

– А ты уже трахалась с победителями Ночного драга или у тебя тоже сегодня будет в первый раз? – он с улыбкой наблюдал за моими манипуляциями.

– Я не собираюсь с тобой спать, я же сказала!

– Так ты просто не знаешь, от чего отказываешься, Лапуль!

Он дернул меня за поясок халатика. Вмазал в свою грудь.

И сразу же обнял. Зафиксировал руки, чтобы я не дергалась. Прижался к губам долгим, тягучим поцелуем.

Глубоким.

Дыхание пожирающим. До самой души.

До мягких коленок.

Я захлебнулась его дыханием. Он напирал. Подавлял. Он сразу давал понять, кто тут главный и что будет только так, как он захочет.

А мое мнение…

А кого оно волнует, правда?

Широкая ладонь сдавила задницу. Размяла мышцу с легкой болью. Жадно. Так, словно он имел право меня трогать.

Лихач толкнулся в меня своим пахом.

А там стояло такое! Разве человеческий орган может быть таким? Здоровенным и очень, очень твердым!

И он уже был готов к бою!

Мамочка моя!

Он меня настолько хочет? Меня?!

Я истерично задергалась. Закричала ему в рот от первобытного ужаса.

Я не сплю с первыми встречными! Я вообще ни с кем сейчас не сплю! А его я вообще боюсь!

Это же Лихач!

– Блядь, какая ты вкусная, Лапа! Херово, конечно, что ты не такая. Но сегодня все будет иначе! Потому что ты выйдешь отсюда только после нашего секса. А попка у тебя рабочая?

Я билась как тигрица.

Полосовала Лихача когтями по лицу. По плечам.

По бархатной коже на груди.

Везде, куда попадала. Обнаженное мускулистое тело покрывалось красными ссадинами. Но он как будто даже не замечал этого.

Обхватил мою талию, сдавил крепко.

И поднял в воздух.

Я заорала.

Но он просто развернулся, сел на диван и посадил меня на колени. Лицом к себе.

И широкой ладонью зажал рот. Сдавил щеки, прижал их к зубам.

– Тихо, Лапуль, – внушительно приказал он. – У меня от твоих визгов сейчас перепонки к хуям полопаются.

Я смаргивала слезы. Рассыпала их вокруг с ресниц.

Как он умудрялся меня удерживать даже одной рукой, я не понимала. Но двинуться, спрыгнуть с него я не могла.

Дышала шумно носом и только.

– Послушная девочка. Молодец, – похвалил меня Лихач. – Сейчас я руку уберу, а ты мне расскажешь, почему орешь. Да?

Я истерично закивала.

Конечно, расскажу!

И какой он мудак и отвратительный гад – тоже. И как он меня пугает тем, что собирается со мной сделать.

– Начинай, – широкая ладонь исчезла с моих губ.

– Я напишу на тебя заявление, если тронешь! – голос срывался от страха. – Тебя посадят за изнасилование! И ты опять поедешь в зону!

– Значит, инфу по мне ты пробивала? – он многозначительно прищурился. – Понравился я тебе, да, Лапуль?

– Вообще нет! – я уперлась в его плечи.

Хотела встать.

Сидеть на его стоящем члене в одних трусиках было чересчур. Сквозь тонкую ткань я прекрасно чувствовала, как он подергивается.

Пульсирует от желания проникнуть в меня.

Но Лихач мои действия пресек одним рывком за бедра.

И сделал еще хуже.

Я практически оседлала его мощный ствол. Проехалась по нему раскрывшимися от бесполезной возни половыми губками.

И застонала невольно от такой откровенной стимуляции.

Зрачки Лихача расширились.

Он словно почуял мою слабость.

Обхватил меня за попку, прижал к себе теснее. Почти насадил на себя через штаны.

– Кажется, ты мне отчаянно пиздишь, Лапуль, – хрипло сказал он. Поймал мое лицо ладонью. Сдавил скулу, не позволяя замотать головой.

– Нет!

– Да-а, – довольно пророкотал он. – Сосочки-то встали. Ты меня тоже хочешь, моя капризная штучка.