Ну-ну, конечно же, в его изменах виновата моя нелегальная работа. Отборный дебилизм!

– Это уже неважно, – отмахнулась от него. – Я бы и так за тебя замуж не пошла. Так что вместо того, чтобы бегать за мной, поищи себе родовитую невесту.

– Лия, я думать ни о чём не могу. Спать не могу! Ну, давай забудем? Да, я не сдержался, но только потому, что безумно хочу тебя! Как ты не понимаешь?

– Не понимаю, – сделала вид, что задумалась. – Трахать другую бабу, когда хочешь меня. Нет, однозначно не понимаю.

– Ты сама отказала мне! – и лицо такое обиженное состроил, будто я сама толкнула его в объятия сисястой шлюшки и насильно заставила снять штаны.

Ну, всё. Так можно бесконечно мусолить этот замкнутый бублик.

– И правильно сделала! Так что страдай! Мне всё равно.

– Лия!

Хвать! – но там, где секунду назад была моя рука, остался лишь воздух.

Звонок на занятия спас меня от повторного посягательства.

Ясно одно: с Ромери надо что-то делать. Ему это одновременно понравится и не понравится, но отказаться он уже не сможет.

***

Лидия

В конце последней пары меня срочно вызвали по громкой связи в кабинет профессора де Грасс.

Обычно она требовала меня к себе резким безапеляционным тоном, что остальные адепты бросали на меня сочувственные взгляды. Всё же это не тот случай, когда у преподавателя интрижка с адепткой. Ибо профессор Талиса де Грасс – почтенная дама в возрасте, всеми уважаемая и лично знакомая с императорской семьёй. Никто, даже сам ректор Юнери де Кастеляврест, не смел возражать ей.

Но сегодняшний вызов заставил вздрогнуть самых толстокожих и не эмпатичных.

– Адептка Лия Ферб! На кафедру зельеварения немедленно! – очень и очень зло отчеканил голос профессора.

Можно подумать, меня собираются исключить за незаконную деятельность.

Уверена, если бы это слышал Ромери, он подумал бы, что вот и сбылось его пророчество: дебоширку Лию Ферб исключат и бросят коченеть от холода в темницу с крысами.

Я хаотически скидала писчие принадлежности в сумку и, на бегу попрощавшись с преподавателем истории, скрылась за дверью.

Профессор Талиса де Грасс встретила меня вежливой улыбкой на тонких губах.

– Садись, дорогая, попробуй чай, который мне привезли с горных склонов Индоренги, – сказала она, наливая горячий, исходящий паром, тёмно-коричневый напиток во вторую чашечку.

– Добрый день, профессор, – я привычно плюхнулась в низенькое, похожее на унитаз, но поразительно удобное старое кресло, и взяла чай. Пах он прелыми листьями и молоком. Приятно. – Отличный, но явно выдержанный и с добавками, – похвалила я напиток и перешла к делу: – Мне показалось, или у вас что-то срочное?

И без того узкое, сухощавое лицо женщины приобрело крайне озабоченное выражение.

– Верно, девочка моя. Вопрос жизни и смерти. Если ты справишься, это будет чудо из чудес!

– Выкладывайте... – я заинтригованно подалась вперёд.

Невыполнимые задачки для меня вкуснее самого изысканного чая! Уж кто-кто, а профессор это знает.

– У одного моего хорошего знакомого заражение тьмой. Раньше я лично варила ему нейтрализующее зелье, но теперь... – она растерянно покачала головой. – Оно почти перестало работать. А увеличенная дозировка убивает его.

– Оу...

А наша вечно строгая капрал в платье умеет удивить!

Обычно заражённые тьмой долго не живут и заканчивают свои дни в изоляторах хосписов. После смерти их тела сжигаются, а прах закапывается в специальную яму либо рассеивается над жерлом вулкана. Родные, если таковые есть, не получают ни крупицы останков покойника.

И вот, где-то на свободе разгуливает заражённый.