Вот и все.

Просто вдруг немного понравился. Когда курил с забавным выражением лица. Когда шутил. Когда протянул руку.

У меня редко возникает симпатия к мужчине, поэтому я и заплакала за рулем. Не сдержалась, как будто внутри что-то чуть-чуть треснуло.

Ерунда это все.

Ты не женщина, ты будущая судья. Тебя не хотят. Тебя намерены использовать.

Наверное, стоит отыскать туалетную воду Исхакова, купить себе, попользоваться и поставить на этом точку.

— А если духи? — спрашиваю я.

— Так они ж на коже по-разному раскрываются. Оказывается, наш нос отвечает за симпатию не меньше глаз. И это официальные данные! Мы все такие цивилизованные, утонченные, важные цацы: в одной руке айфон, в другой — латте на кокосовом. А по факту — как и звери, нюхаем друг друга! Обалдеть!

— А Кайли не сказала, что делать, если запах очень нравится, но сам человек — не особенно?

— Не-а. Опасная получается ситуация.

— Слушай, а ты не хочешь сегодня побродить по тэцэ, выбрать новые духи? Твой рассказ меня воодушевил.

— Сегодня точно не выйдет, я ж работаю. Как насчет завтра?

— Если поклянешься, что ты это делаешь не из чувства вины за вчерашнее, — говорю я прямо.

— Насчет вчерашнего, да. Я такая идиотка.

— Все в порядке. Пожалуйста, не будем об этом вспоминать никогда. — Вымученно смеюсь и зажмуриваюсь. — Я сильно опозорилась?

— Когда ушла с тем высоченным парнем в дорогущем костюме? Степан был раздавлен, а тех двух куриц навсегда вычеркнут из списков, уж я позабочусь!

Марго лжет, у нее нет таких полномочий, но я все равно улыбаюсь.

— А кто он, кстати? Я потом глянула спикеров и не разобралась.

— Да так.

— Да так? Вы отлично смотрелись: он такой высо-окий, а ты — такая зая миниатюрная.

— Зая с характером ворчливого деда, — бормочу я.

— Что?

— Саша! Тебе ванная нужна будет? — кричит Люба. — А то я надолго!

О боже мой.

— Ладно, завтра увидимся. Пойду занимать в нашей коммуналке очередь к умывальнику.

***

В воскресенье Маргоша завтракает у меня. Мы условились пройтись по магазинам и где-нибудь пообедать. Пока я сушу волосы, она болтает с моими родителями на кухне.

Папа с мамой обожают Маргариту, именно они когда-то помогли ей устроиться в театр, что и стало толчком для ее карьеры. В детстве подруга часто ночевала у нас, а я у нее.

В общем, это совершенно обычное воскресное утро.

— ...Она очень душевная. Всегда спросит, как дела, как дома, — рассказывает маме Марго про известную певицу. — И если ты ей понравилась, она потом снова и снова будет обращаться. Но этот ее роман с парнем на двадцать пять лет младше... Мы все были в шоке! Он из нее деньги тянет, это же видно.

— Бедненькая... — сочувствует мама.

Они обсуждают грязные слухи еще пару минут, а потом голос мамы звучит тише:

— Маргош, а что насчет пятницы? Расскажи хоть, что там было. Моя девочка вернулась такой расстроенной. Ее кто-то обидел?

Дальнейший разговор я не слышу из-за шума фена и делаю вывод, что родственники шепчут, дабы обсудить меня в красках. В кухню пробегает Люба — ага, пошли горячие сплетни.

Маме кажется, что я непременно скрываю от нее свою насыщенную личную жизнь. Наверное, ей просто не хочется верить, что мое одиночество — правда.

Я бы честно хотела порадовать ее головокружительным романом или даже подвенечным платьем, но не представляю, как это устроить.

Еще мне кажется, что Маргарита до сих пор ощущает вину за равнодушие Степана, и между нами как будто повисла неловкость.

Вот так мужчина может запросто рассорить лучших подруг, ни с кем из них даже не переспав.

— Саша! Саш! — окликают меня. — Иди скорее!