— Почему вы их не любите? — поинтересовался Хаспри.

— Не то, чтобы я их не люблю, — пожал плечами полуокр. — Мне не нравится то, чем они занимаются.

— А к Мэри Энн вы прониклись симпатией, — напомнила я.

Сэмуль печально вздохнул, посмотрел вдаль, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами, и проговорил:

— Все эти шлюхи, даже будучи со мной, не упускали случая подтрунивать надо мной из-за моей внешности. Только лишь Мэри Энн никогда мне об этом не говорила. Знаю, что за спиной она меня обсуждала, но в глаза никогда. Я был ей благодарен за это. Симпатии не было к ней, была жалость, я готов был предложить ей совместную жизнь, но не успел.

— Из жалости? — искренне удивилась я.

— Да. Почему нет? — ответил он. — Она меня жалела, иногда даже заступалась за меня перед другими, когда те говорили колкости в мой адрес. Чем и заслужила мой интерес к себе. Я никогда не предлагал ей оказать мне интимные услуги за еду, как это было с другими.

— А о Никольс вы можете что-то рассказать? — поинтересовался Хаспри.

— Да толком ничего, — ответил Сэм. — Она иногда приходила с матерью, помогала ей тут. Но мы никогда толком не общались с ней. Никольс сторонилась меня из-за моей внешности, всегда пугалась, когда подходил ближе. Она была хорошей девушкой, жаль, что ее убили.

— Вам ее жаль? — искренне удивилась я.

— Да, — кивнул он. — Я думаю, не случись с ней этого, она так же как и мать ушла бы из этой профессии. Я отчего-то уверен, что Лиран положил на девочку глаз. Он к ней относился не так как к другим. Почти всех клиентов находил для нее Одноглазый, редко когда она сама кого-то искала. Да ей и не надо было, мужики сами липли к ней, предлагая за услуги баснословные деньжищи.

— Одноглазый, говоришь, — задумчиво протянул Хаспри. — Ты знаешь, что он был в ту ночь на месте преступления.

— Да, Жиретта растрезвонила тут всем об этом, — кивнул Сэмуль. — И вы знаете что, Лиран напился на следующий день в усмерть, а я за ним такого раньше не замечал.

— Интересно, — усмехнулась я и, посмотрев на своего коллегу, поинтересовалась у него: — А не посетить ли нам и Лирана еще?

— Не получится, — хмыкнул полуорк. — Он пока не просыхал еще.

— До сих пор пьет? — удивленно воскликнул Хаспри.

— Да, — улыбнулся трактирщик. — Похоже Никольс ему была очень дорога.

— Вот это да! — присвистнул оборотень и изумленно взглянул на меня.

— Сэмуль, как ты думаешь, Лиран связан как-то с лакией? — спросила я у полуорка.

— Не знаю, — отрицательно покрутил тот головой в ответ. — Никогда не видел его торгующим ей, да и сомнительных типов около него не было.

— Ну он мог и не сам, — пожал плечами Хаспри.

— Мог, — согласно кивнул Сэм. — Но я ничего об этом не знаю.

Мы не стали больше задерживаться в трактире, да и в самом Ротише делать нам было уже нечего, распрощавшись с Сэмом, сели в тюльбери и отправились в инспекцию.

Как только вошли в свой кабинет, Эдвард тут же вызвал нас к себе. Прибыв к нему, застали у начальника довольных Ардена и Юция.

— Ну что, молодцы, — хмыкнул начальник. — Свое преступление не раскрыли, так хотя бы другим отделам помогли.

— Мистер Селиваний, вы этому не рады? — с сомнением покосился на шефа Хаспри.

— Я разве сказал, что не рад? — вскинул тот брови. — Наоборот, вот хвалю вас, как умею.

— что-то похвала на розги похожа, — пробурчала я.

— Это я просто не в духе из-за того, что наше дело стоит на месте, — усмехнулся Эдвард.

— Мистер Селиваний, не будь так строг к своим подчиненным, — вступился за нас Арден. — Они молодцы, учуяли целую лабораторию.

— И помогли раскрыть убийство, о котором мы даже не знали, — поддержал коллегу Юций.