Мне приходится дважды прочитать приказ о моём назначении на должность секретаря А. В. Кудимова.

Это что, шутка такая? Вопросительно смотрю на Ольгу Геннадьевну, но никаких объяснений не получаю, а вместо них следует подробный инструктаж, затянувшийся до позднего вечера. Если Орлова привыкла к такому графику, то я пока ещё нет.

Выхожу из офиса в начале девятого. На улице темно. Город переливается в свете фонарей и неоновых вывесок, а мне хочется кричать от радости, потому что с такой зарплатой, которую мне обещают выплачивать, я не только в короткие сроки закрою автокредит, но и смело могу думать о квартире. Я до сих пор не могу поверить, что судьба преподнесла мне такой щедрый подарок.

Выходные пролетают в радостной эйфории. Я забираю свои вещи со съёмной квартиры, возвращаюсь в старую комнату, в которой дед успел поменять обои, и отвожу маме своего кота, потому что у бабушки аллергия на животных. Обещаю Бусику что, как только я куплю квартиру, то сразу заберу его к себе. Вообще-то его зовут Брюс, но так как я всегда его звала Брюсик, то уже давно сократила до Бусик.

***

Понедельник он везде понедельник, и начинать новую рабочую неделю всегда сложно, но сегодня я чувствую необъяснимый подъём и уверенность, которые очень быстро испаряются, стоит мне только оказаться на новом рабочем месте. А всё потому, что мне приходится самой заносить Кудимову эти чёртовы анкеты! Кладу их с краю на массивный стол из тёмного дерева.

– Это просили занести сегодня утром. Это – сводка за прошедшие выходные, – сверху ложатся следующие распечатки, – и прогноз аналитиков на ближайшую неделю, – рапортую, но ответа не следует. Кудимов лишь коротко кивает, сосредоточившись на чём-то другом, и я собираюсь покинуть кабинет начальства

– Как только придут расчёты по новому проекту, сразу же ко мне, – прилетает в спину.

– Хорошо, – оборачиваюсь, ожидая ещё указаний, но Артур Вадимович не отрывает внимание от ноутбука.

На пару секунд задерживаю взгляд на мужчине, и, поймав себя на том, что бесцеремонно разглядываю своего босса, выхожу из кабинета.

В течение дня я ещё несколько раз захожу к директору. Отдаю отчёты и, получив или не получив новые указания, сразу ухожу. Вот и сейчас собираюсь на выход – работы как у той Золушки: нескончаемо много, а я ещё даже не обедала.

– Стоять!

Разворачиваюсь и вопросительно смотрю на Артура Вадимовича. Такого обращения он не позволял. До этого всё было вежливо и в рамках делового этикета. Хотя утром он промчался мимо, буркнув безэмоциональное «С добрым утром», кажется, даже не заметив меня вместо Ольги Геннадьевны. За то сейчас буравит пронзительным взглядом, как будто в первый раз видит.

Что ни говори, а Кудимов красив. Чертовски красив. Высокий, подтянутый, в костюме, безупречно сидящем на идеальной фигуре. Воплощённая мечта, а не мужчина. Чёрные как смоль волосы, прямой нос, орлиный взгляд, тонкие губы и модная лёгкая небритость – просто убийственное сочетание. А руки… Я ни у кого не видела такие красивые пальцы…

Но сейчас я стою и жду распоряжений.

– Что. Это. Такое?! – Кудимов сверкает глазами и трясёт несчастными листами, в которых я безошибочно узнаю вчерашнее анкетирование.

– Анкеты.

– Анкеты?! – ревёт так, что в ушах начинает звенеть.

– Да, – отвечаю спокойно. Что орать-то? Я не глухая.

– Это что за самодеятельность? – гневно тычет пальцем в бумагу, которая, по сути своей, ни в чём не виновата, а терпит всё: и то, как с ней обращаются, и что на ней пишут.

– Никакой самодеятельности, Артур Вадимович. Опрос проведён в рамках предложенного варианта.