Убить он меня хочет. Перехочет. Без договора он меня не увидит, а значит, жизнь я ему подпорчу…

Но мои мысли остались мыслями. Этот гад свалил из дома, неделю мы с Шушей его не видели и не слышали. Жили припеваючи, ели всё, что было у него в запасах, попутно я прибирала дом, ибо мне самой не очень жить в этом бардаке. Жильё у начальника оказалось трёхэтажное с дополнительными постройками во дворе. Нашла домик для слуг, который пустовал, и по толщине пыли стало понятно, что давно тут никто не живет. Также была конюшня. Хотя, какая конюшня? Так, одно лишь название. Она тоже пустовала.

Что же за хозяин такой? Запустил он свой дом, однозначно. Превратил его в холостяцкую берлогу. Но пара взмахов волшебных ручек… Ладно, не пара взмахов, это я утрирую, но все же жить стало легче и чище, а позже вместе со взмахами отвешу и пару оплеух начальнику для своего морального успокоения.

За домом был разбит сад. Он выглядел, как сад самоубийц, в котором вешались бы исключительно животные, пытаясь пробраться сквозь дебри травы, паутины и широких, торчащих во все стороны, веток. Да даже я бы плюнула и вырезала всё к чертям. В общем, дел было много, ими я и занималась, чтобы не скучать. Прополов очередной куст жёлтых астр, что росли в прямоугольных клумбах с ажурными невысокими оградками, поднялась и вытерла пот со лба. Рядом бегала Шуша, охотясь на жуков, что-то бормоча себе под нос. На улице было тепло и солнечно, редкие пушистые облака придавали настроения, принимая причудливые формы, которые во всю комментировала крыса, не забывая выслеживать добычу.

— Всё, я устала, — завалилась она на спину, подставляя серое пузо солнцу, — пошли есть, сыр уже плачет там, ждёт меня и мой желудок.

— Он скорее рыдает и очень громко, смотря, как пропадают его куски в твоём бездонном желудке, — хмыкнула и, сняв садовые перчатки, которые откопала в каком-то чулане, пошла в сторону дома.

Со стороны он выглядел весьма внушительно. Огромное серое здание уходило вверх и заканчивалось покатистой крышей с чёрной черепицей, отсвечивающей синим под лучами светила. Большие окна в белой раме и застеклённые балкончики, смягчали образ неприступного и мрачного антуража дома. Широкое крыльцо с серыми колоннами приглашающе уводило каменные ступени выше, но не настолько, давая простор для прогулок по нему. А вот высокие двустворчатые двери внушали уважение и трепет. Но в этом красивом здании было одно "но". Его хозяин ленивый засранец, и этим всё сказано.

Попав на кухню, я первым делом вымыла руки и, обернувшись, вопросительно взглянула на Шушу, которая уже уселась на столе, крутя хвостом в разные стороны.

— С грязными лапами и на стол, — возмутилась, осматривая белую столешницу на предмет песка и пятен.

— Не забывайся, я чистоплотное животное.

— Шуш, а как ты сбежала из клетки?

Взяла полотенце и, вытирая руки, подошла к столу.

— В смысле?

— Ну, ты же как-то со мной попала в этот дом, но как?

Крыса легла, обняв свой хвостик и вздохнула.

— Это было очень страшно. Я проснулась в своём домике, а там большой кот и говорит такой: "Пойдём воровать колбасу".

— Не придумывай тут, колбасы у меня не было в холодильнике, – как и кота, он бы помер от голода. Это я уже додумала про себя.

— У соседки.

— Соседей у меня тоже нет, они в отпусках. Признавайся.

— Ладно, — подскочила она, — я хотела смыться от тебя, вылезла из клетки, спряталась в твоей сумке, но выбраться не смогла. Понапридумывали замков.

— То есть ты весь день ходила со мной в рюкзаке?

— Именно.