Клиент все про себя знает, просто ему нужно время, чтобы все это осознать и высказать. Мы лишь можем предложить источник времени: например, метроном. Если он не может это высказать в вашем присутствии – тем хуже для вас как для специалиста.
Метроном позволил Икару частично регрессировать, поэтому его нарратив обрел беглость и свободу. Теперь нужно было соблюдать молчание и осторожность. Вытесненное обрушилось лавиной, камни аффектов и ассоциаций набирали скорость. Клиенту было не до аналитика – он выговаривался, открывая давно забытые стороны своей личности. Спустя десяток сеансов самоанализа (аналитик присутствовал в качестве декорации), клиент вернулся к теме панических атак. Выяснилось, что они уже две недели его совершенно не беспокоят.
Клиентам, которые не прерывают анализ сразу же после решения основных проблем, надо ставить памятники! Одно дело, когда человек докапывается до патогенного вытесненного, симптом исчезает (вместе с клиентом). Это всего лишь монетка в копилку практических результатов. А уж мы потом сидим и теории выдумываем. Другое дело, когда сам клиент, уже распутав патогенный клубок, бережно прослеживает траекторию каждой ниточки и делится результатами с аналитиком. Это как сравнивать переживших клиническую смерть с профессиональными танатонавтами[19].
Кл.: Я понял, почему мне не нравятся люди. Когда людей много, они превращаются в поток. Поток течет … У потока есть напор, скорость, разные числа в общем. Мне не нравится, что у потока людей свои внутренние законы, которых я не понимаю. Я вынужден подчиняться законам, которых не знаю! Идти с чужой скоростью, смотреть в одну сторону, уворачиваться. Я не хочу плыть по течению, по их течению, потому что оно слишком монотонно.
А.: Время течет монотонно.
Кл.: Это меня и пугает.
А.: Монотонность? Не пугайтесь, в масштабах вселенной время течет с ускорением.
Кл.: Все равно неприятно.
А.: Значит, пугает не монотонность?
Кл.: Значит… Меня вымораживает то, что время течет, никого не спрашивая.
Сильное признание. Многим оно покажется очевидным, если бы не терапевтический эффект. Мысль о времени была не просто неприятной, она была травмирующей! Настолько, что психика ее активно вытесняла в бессознательное, расплачиваясь паническими атаками, искаженным восприятием и парой мелких неврозов. Когда же сознание захотело вместить течение времени, сошла на нет и симптоматика. Вот это действительно важно.
Получается, отношение со стихией времени – самостоятельный и полноценный источник психических конфликтов. Раньше считалось, что конфликтовать можно только с ценными объектами (родителями, наставниками, возлюбленными). Фройд назвал Эдиповым комплексом все амбивалентные (противоречивые) влечения к родительским фигурам. По Фройду, Эдип является ядром всех неврозов[20]. Хотя «всех» – это громко сказано, на тот момент в психоанализе выделяли невроз навязчивости, фобию и истерию. Все. Психастению, хоть и относили к неврозам, анализировать не хотели. Теперь оказывается, что конфликтовать можно не с объектами, а с самим временем. Не с реальностью, а с темпоральностью.
Так что же? Не нарисовался ли на горизонте контур нового комплекса, который объединяет все наши конфликты не с объектами, а со временем как таковым? Нарисовался. Правда, пока неясно, какие конкретно проблемы вырастают на почве этого комплекса. И вообще подобные открытия нуждаются в долгом и нудном обосновании… Но мы же договорились – времени мало! И это не научный труд, а чтиво для пляжа или поезда (ну хорошо, и для сортира тоже, но геморрой будет на вашей совести).