Он открыл дверь в свой зал, «Зал Нико», как называли его посетители школы, подошёл к проигрывателю, включил музыку и подал мне руку, приглашая к танцу.

Я ответила на его приглашение и закрыла глаза, проявляя безусловное доверие к его ведению в танце. Мы начали танцевать, и я вспомнила недавно прочитанный пост в соцсети, всё было так, как будто не Илья Скрипкин8, а я сама его написала.

––

«Здесь своя жизнь и своя философия, которая так сильно похожа на ту, что в реальности. Но жизнь в танго, как спектакль, проходит за три минуты в одном танце, где нет времени на то, чтобы входить в депрессию, отчаяние и бездействие. Есть Мужчина, который ведёт, и Женщина, которая следует. Какой будет характер у этой жизни – любовь или дружба, страсть или ненависть – решать вам. Многие люди, особенно у которых есть свои комплексы, совсем по-иному начинают смотреть на жизнь, приходят к гармонии».

––

Через три минуты танец закончился. И я почувствовала, что стала другой.

Больше всего меня поразило его выражение музыки. Я много раз смотрела выступления на сцене выдающихся танцоров и тангерос9, и мне казалось, что к хореографии этого танго уже нечего добавить. Более того, я уже два раза пыталась станцевать его с несколькими хорошими маэстрос, но каждый раз что-то не получалось: мы либо не могли найти достаточно времени на постановку, либо мне говорили, что этот танец не для меня…

Libertango, которое мы танцевали с Нико, было совсем другим. Это было новое для меня ощущение, словно «и когда оркестр загремел в нарастающем ритме коды, и она завертелась в вихре фуэте, то не она сама, а какой-то автомат в ней безучастно отсчитывал и отсчитывал их, пока не отсчитал все тридцать два»10.

Но особенно меня тронуло, что он танцевал со мной не потому, что я платила за урок, и не потому, что я была его любимой ученицей, а потому, что он почувствовал мое состояние глубокого отчаяния, когда просто хочется лечь на пол, свернуться клубочком и зарыдать во весь голос. Почувствовал и захотел по-дружески поддержать. Так он относился и относится к каждому своему ученику или ученице.

Наше Libertango словно вернуло или вновь подарило мне ощущение «безусловной» любви, которую когда-то открыли для меня ребята из Аргентины.

«Таня, это танго», – сказал Нико, глядя на меня после танца.

«Ого, у меня уже целых две прекрасные жемчужины», – подумала я.

Иногда я думаю, как бы сложилась моя жизнь, если бы не танго-практика, на которой я оказалась случайно.

– Ты танцевала с ХХХ?

– Нет

– Да ты что! Он так классно танцует! Это такой восторг! Просто космос.

Ради этого «космоса» я ввязалась в авантюру и пошла восьмого марта танцевать танго с неизвестными мне маэстрос11 в незнакомой обстановке. Тесная раздевалка, маленький зал, в котором одновременно танцевали восемь пар, незнакомые девушки, каждая из которых танцевала гораздо лучше меня, сразу заставили меня пожалеть о моей любви к приключениям. Но особую панику вызвала необходимость самой выходить на паркет и ждать, пока кто-то из маэстрос подойдёт и пригласит меня на танец, а я ничего не пойму и запутаюсь в собственных ногах. Я чувствовала себя маленькой девочкой, заблудившейся в лесу.

Боже, зачем я здесь, «кой чёрт меня понёс на эту галеру?»12, мысленно повторяла я. Может быть уже плюнуть на эти три тысячи и тихо уйти?

И тут я услышала очень искреннее:

– Как дела?

Это совсем неизвестный мне Николас Кредедио подошёл и пригласил на милонгу13.

Что-то в его улыбке, в том, как он подал мне руку, как спокойно танцевал со мной этот быстрый танец, успокоило и, сама не заметив как, я прилично и бодро дотанцевала его и, неожиданно для себя, даже подпрыгнула.