– Как это объясняет он?

– Валериан Витольдович Довнар-Подляский умер от перитонита в лазарете седьмой дивизии. Врач признал его смерть. Тело отнесли в чулан и накрыли простыней. Однако покойник ожил. Но уже не Довнар-Подляским, а Игорем Олеговичем Ивановым, военным врачом из другого мира. Майор медицинской службы Иванов погиб в ходе командировки в Сирию в 2017 году. Непонятным образом его сознание переместилось в тело умершего вольноопределяющегося и воскресило его.

– Он часом не сумасшедший?

– По приезду в Москву я показала его лучшим психиатрам. Вот их заключение. Здоров.

– Мне трудно в это поверить!

– И мне было не просто. Убедили факты. Другого объяснения этому не нахожу, хотя пыталась. Я говорила с Валерианом по пути в Москву и уже здесь. То, что он рассказывает о своем мире, придумать невозможно. На такое не хватит фантазии у сотни писателей.

– Ты можешь это повторить?

– Слушай…

Спустя час.

– Все равно не верю!

– А ты не спеши. Возьми это, – Ольга собрала листки в папку и протянула ее матери. – Посмотри на досуге и подумай. Появятся вопросы – задай их Валериану Витольдовичу. Хоть он на самом деле Иванов, мы договорились звать его по-старому. Прошу только об одном. Подумай, насколько может быть полезен империи этот человек. Он ведь не только врач, хотя сам думает иначе. Его знания настолько обширны, что у меня захватывает дух. Чтоб ты не решила, мама, я от него не отступлюсь. Надо быть дурой, чтобы упустить такое сокровище!

– Рыжее и наглое, – усмехнулась Мария.

– Мама!

– Ладно, дочка, – сказала императрица. – Обещаю, подумать над твоими словами. Посмотрю эти бумаги, возможно, встречусь с предметом твоего обожания. Взамен прошу не спешить. Как мать взрослой дочери я.

– У нас с ним платонические отношения!

– Потому ты поселила его рядом со своей спальней?

– Так мне удобней ухаживать за ним. Не забывай, что он тяжело ранен и перенес операцию на головном мозге.

«Лучше бы на другом месте, – подумала Мария. – Таком, чтоб пропал интерес к женщинам».

– Мы еще поговорим, – сказала дочери и, забрав папку, вышла из покоев.

Никогда не жил во дворцах. В палатках приходилось. В казарме, вагончиках, бараках… В госпитале спал на топчане в комнате дежурантов, ночевал у друга Жоры в его особняке. Во дворцах не довелось – не пускали меня туда, рылом не вышел. А вот здесь живу…

Этот Кремль, насколько заметил, похож на тот, что был в моем мире, но все же отличается. Большой кремлевский дворец выглядит иначе – менее помпезно и тяжеловесно. Отделка скромнее. Дворец строили в XIX веке по повелению императрицы Софьи II, а она отличалась бережливостью. В результате получилось здание в классическом стиле с белоснежными колоннами и фризом из мрамора, украшенном горельефами и каменной резьбой. Внутри широкие коридоры с высокими потолками и множество комнат. В одной из них, в крыле наследницы, меня и разместили.

Комната огромная – где-то тридцать квадратов. Высота потолка – метра четыре. Его украшает лепнина и большая хрустальная люстра на позолоченной цепи. На вид тяжелая. Я опасаюсь под ней ходить – вдруг рухнет на голову? Хватит с меня осколка… Стены в комнате обиты голубым штофом в мелкий цветочек. Гламурненько так… Из обстановки – двуспальная кровать, книжные и платяные шкафы, стол с шестью стульями с шелковой обивкой в тон стенам, диван и два кресла. Есть даже пианино немецкой фирмы «Бехштейн». Немного не патриотично по нынешним временам, но вещь, видимо, хорошая, раз оставили в императорском дворце.[6]

Что еще? Имеется ванная и туалет с настоящим унитазом из фаянса. Сделан в Англии, о чем свидетельствует выдавленное спереди клеймо. Не хватает только сливного бачка с кнопочкой. Для пуска воды нужно дернуть за фаянсовую грушу на бронзовой цепочке. Антиквариат. У нас бы такой с аукциона продали. Шутка…