— На линию, — зовут нас в рупор.

Рев байков эхом разносится по территории. Выхлоп смешивается с каплями дождя. Кто умеет молиться, сейчас делает это. Земля под колесами блестит от влаги. В некоторых местах на трассе лужи. Меня пугают только чертовы крыши. Инстинкт самосохранения сжимает яйца, но на кону полмиллиона, и я обязан их забрать для нас с Маратом.

Ведущий нагоняет адреналина, оттягивая страт. Сердце скачет от груди к горлу, падает в живот и снова несется вверх.

Девчонка встает на линию перед байками. Изящно снимает с себя красные стринги, вертит ими в воздухе, начиная обратный отсчёт.

Не мигая, слежу за кружевной тряпкой.

Раз, два, три… Она отпускает свое нижнее белье. Оно летит вниз и едва касается земли. В этот же миг мощные моторы срывают мотоциклы с места, закидывая брызгами воды и грязи слишком близко стоящих людей.

6. Глава 6

Лекс

Это маленький Ад. Гроза ни в какую не желает сбавлять обороты. Она зависла прямо над нами. Визор шлема задран вверх, иначе дорогу не разглядеть совсем. Над головой грохочет гром, заглушая и шум моторов, и пробуксовку, и нас заодно не хило так глушит. Молнии разрезают небо на рваные куски. Это, черт возьми, эпичное зрелище для тех, кто наблюдает за гонкой.

Из-под колес в разные стороны летит вода. Трасса все больше превращается в одну сплошную лужу. Менее опытные уже сошли с дистанции. Тяжело. И адреналин, мать его, зашкаливает! Оставшиеся держатся на нем, на опыте и понимают, что на кону стоят большие бабки.

Впереди первое препятствие. Не самое высокое. Доски закреплены наверху, но их все равно колбасит при подъеме. По ребристой крыше едешь как по рельсам, а вниз по второй доске спускаться пиздец как страшно. Играя скоростями и задерживая дыхание, прохожу чертов контейнер. Извращенцы! Можно было убрать этот кусок из сегодняшней гонки. Обязательно кто-то убьется.

Не я… Я не могу. У меня планы и там голубоглазый домовенок сдохнет с голоду. Надо вернуться.

С заносом вхожу в поворот. Впереди высокий, классический контейнер. Три метра почти и угол подъема не очень комфортный. Добавляю скорости и влетаю на крышу, проскочив сразу половину длины. Теперь аккуратно, но быстро спуститься, иначе тот, кто идет за мной почти впритык, скинет меня отсюда, и я сверну себе шею.

Успеваю и сразу увожу мотоцикл в сторону, чтобы мой главный соперник не вошел мне в задницу. Мы практически сравнялись. Устали оба. Это заметно по участившимся ошибкам. Еще два контейнера и второй, последний круг. Заходя на него, отмечаю, что лужа у стартовой линии стала гораздо больше и глубже. А еще там скользко. Я чуть не лег, поворачивая на трассу. И пропустил вперед конкурента.

Не забыть. Не забыть, мать его! Чтобы там не упасть.

Догоняю Феникса. Идем колесо в колесо. Подтянулись остальные парни. Надо бы прибавить. Второй раз получить такую фору будет сложно. Он тоже это понимает, и мы начинаем отрыв.

Видел бы меня брат. Нет, он бы не восхищался мастерской ездой. Скорее наоборот, наорал, что сам отберет у меня байке, а потом бы все равно похвалил. Но я же умер для него. Не звонит, не спрашивает у матери, не приезжает в страну.

А я изменился, Рад! Ради тебя, ради себя, мать его! Ты бы приехал и посмотрел, как я живу! Ты бы очень удивился, братишка…

Выдохнув, на повороте перед контейнерами обхожу Феникса и заскакиваю по вибрирующей доске наверх. Мне показалось, что она затрещала подо мной. Списываю на дождь. Они же, блядь, рассчитывали нагрузки, когда устанавливали их? Наши байки не приспособлены к прыжкам с высоты.