Но, пожалуй, мы немного отвлеклись и поэтому вернемся к нынешнему, а не прошлому, основному повествованию.

Солнце, прощаясь с грязным, пошлым и жестоким человеческим миром, покидало небосвод, и тьма, получая сопротивление от окон домов, немногочисленных притушенных электрических и множественных огненных фонарей, – электричество экономили, – стала пытаться заполнить улицы. Наступал вечер. Время романтиков, убийц, грабителей, маньяков, пропойц и самое главное – время гуляк, – гуляк, ищущих компании, общения, забытья, веселья, вдохновения, продажной или мимолетной любви и быть может ещё чего.

На углу набережной Глиняного Канала и Лифляндского проспекта стоял большой шестиэтажный желтого цвета дом, которому администрация района присвоила номер-имя – 217а. Большую часть его нижних двух этажей занимал бар «Череп», а остальную часть здания – гостиница «Над черепом».

В свете ближайшего фонаря от входа здания появился человек с надвинутым вперед капюшоном. Он откинул его и направился к фейсконтролю бара. Посмотрев на его, читатель сразу признал бы в нём человека, назвавшегося Федом Михевым.

Вышибалы узнали приблизившегося и поэтому удивились, поздоровались и беспрепятственно впустили того внутрь.

Первый этаж бара, исключая хозяйственные помещения, состоял из нескольких отдельных комнат и одного большого прямоугольного, почти квадратного, главного зала, куда и направился Фед.

У меньшей стороны зала, занимая один из углов, расположилась барная стойка. Напротив, но уже посередке стены находилась сцена, на которой выступала какая-то малоизвестная, наверное, как и все непомерно талантливая и подающая большие надежды, но сейчас прозябающая и по праву пока непризнанная группа, исполняющая какую-то грустную монотонную песню.

Остальное пространство занимали небольшой танцпол у сценической площадки и множество столиков с приставленными к ним стульями, на которых сидели посетители, занятые напитками, едой и разговорами. Сейчас, при тусклом свете, через густые табачные облака можно было увидеть, что народу в зале очень даже много. Вход был в большей стене совсем недалеко от барной стойки.

От громко переговаривающихся, иногда кричащих, посетителей и от их обслуживающих, мелькающих бегающих туда-сюда хорошеньких и не очень, молодых девушек-официанток в одинаковых чистых белых рубашках и черных коротеньких юбках среди этого разношерстного народа в зале стоял неравномерный громкий гул.

Фед, не сворачивая с намеченного им прямого пути, не на что и не на кого не отвлекаясь, встречая удивленные взгляды некоторых людей, пересек зал и оказался у сцены. Затем он поднялся на неё и, жестом показав играющим остановиться, взял у солиста микрофон.

Как только музыка бесцеремонно прервалась на середине, все присутствующие обратили свои взгляды и внимание на сцену. Послышались отдельные удивленные недоумевающие возгласы и последовало полуминутное замешательство, воспользовавшись которым музыканты быстро удалились. Оставшийся один, человек на сцене заговорил:

«Приветствую всех присутствующих! Я рад вас видеть. Если вдруг кто не знает меня или вдруг неожиданно забыл или забудет, я представлюсь. Я – Кир Таров, известен также как Топоруб. Капитан «Фурии», я б сказал, пока последний на данный момент пиратский капитан «Фурии». Наверняка, вполне логично и резонно вас интересуют следующие вопросы: почему, как капитан вернулся, а корабль пока ещё нет? где он? что с ним? Я, по своей воле, как раз сюда и поднялся, чтобы дать на них ответы.

После того как я, команда на «Фурии» вышли из Северного Коронограда, мы присоединились к флотилии Пиратской Республики. Все вместе мы атаковали один город на Исполинской Тверди, эта земля относится к Диким Землям. Мы взяли богатую добычу.