- Замолчи! – выкрикнула я, чувствуя, как снова горит лицо, и снова из-за него. – Всё не так, замолчи!

Шляпы в руках уже не было, и я толкнула его в плечо, почти с предвкушением ожидая, что он толкнёт меня в ответ. Но черноволосый глист внезапно закатил глаза и свалился спиной прямо на клумбу за скамейкой.

Я наклонилась и выхватила шляпу у него из рук. Парень не шевелился, а на его лице, несмотря на ночную прохладу, поблёскивали крошечные бисеринки пота.

- Эй, - окликнула я.

Его ноги оказались на скамейке, голова покоилась в примятых стеблях.

- Дурацкий розыгрыш, и это, и до этого. Вставай.

Он не пошевелился.

- Откуда ты узнал… всё это? Ты просто не мог этого знать!

Молчание. А ведь мама говорила, что он болен…

- Вставай немедленно!

Я преодолела себя, наклонилась и потянула его за рукав. Тонкая рука показалась мне тяжёлой, как каменная. Я отпустила ткань – и рука упала, безвольно, точно мокрый пеньковый канат.

И вот тогда я закричала, заорала, где-то в глубине души ещё надеясь, что он вот сейчас поднимется, и всё, всё будет нормально.

Мама, мамочка, пусть он поднимется и всё будет нормально!

***

Родители против ожидания не стали меня ругать, вообще ни слова мне не сказали, просто отправили в свою комнату, а примерно через час пришёл наш семейный целитель маль Сумус. К тому времени я уже прекратила плакать и, притихшая, но не смирившаяся, сидела на кровати. Коссет сердито вязала в уголке, выражая своё недовольство сердитым сопением и показательным игнорированием существования вздорной подопечной. Старичок Сумус выглядел заспанным, но деловитым - засучил рукава, обработал руки каким-то принесённым в небольшом сундучке раствором.

- Ну-с, неугомонная малье, показывайте, что у вас болит!

Я вытянула опухшую лодыжку и несколько минут молча наблюдала, как целитель наносит на повреждённую конечность какую-то жирную густую мазь, пахнущую отчего-то прелыми водорослями, а потом торжественно прикрывает глаза и обхватывает мою ногу ладонями. Знакомое покалывающее тепло разливалось по коже, проникало под кожу, отдавалось вибрирующими волнами в пятку и колено. Я не знала подробностей работы целителей, только то, что они сочетали воздействие чистого чаровства и различных снадобий и зелий для большей эффективности.

- Маль Сумус... - начала было я, и Коссет немедленно напряглась и отложила вязание. - Маль Сумус, вы же лечите только одарённых?

- Ну разумеется, малье Хортенс! Неужели вам не рассказывают об этом в школе?! Нынешнее образование никуда не годится. Только благой дар способен отозваться на мой дар, это же элементарные основы!

- Нет, я знаю это, - торопливо ответила я. - Людей без дара лечат лекари!

- Именно! Кустарными способами, ох, бедные создания! Если бы на моём месте был какой-нибудь малообразованный лекаришка, ваша прелестная ножка заживала бы минимум несколько дней, причиняя немало хлопот и огорчений, но со мной вам не о чем беспокоиться...

- А мальёку Эймери тоже вы помогли? - спросила я, а Коссет резко поднялась со своего места.

- Всего доброго, маль Сумус, спасибо за заботу!

- Ох уж эти проказливые девчонки! - старичок шустро засобирался, но я не собиралась отпускать его так просто:

- Маль Сумус, вы помогли... мальчику?

- Какому мальчику? - целитель уставился на меня с искренним недоумением.

- Мальчику, который...

- Этот мальчик - неодарённый, - вмешалась Коссет. - К тому же с ним уже всё хорошо, во вмешательстве маля нет никакой необходимости. Доброй ночи!

Она едва ли не силой выпихнула недоумённо покачивающего головой целителя из комнаты и собиралась выйти сама, а я вцепилась в её рукав.