– Хочешь поехать сегодня с нами в пекарню? – предложил он, улыбаясь ей светло-серыми глазами.

– Ой! – Лера почувствовала, как рот наполняется слюной в предвкушении этой поездки. Отказаться ей даже не пришло в голову. – Хочу! Только я тут с вашими булочками к первому сентября буду такая же толстая, как Мишка или как Беляш…

– Или как Шашлык, – неожиданно хрюкнул Влад, не удержав при себе остроумный комментарий и заставляя Колосковых снова давиться от смеха вместе с ним.

– Да ну вас! – незлобно фыркнула девушка и, подхватив чашку, встала из-за стола: – Пойду на крылечке чай пить, пока прохладно! – и заметив, что Влад привстал с места, подняла указательный палец вверх: – Одна!

– Лееер! – позвал он её слегка виноватым тоном. – Не обижайся! Просто вырвалось…

Она прищурилась и бросила на него недовольный взгляд, а потом поправила хвост на плече и выдала:

– Не ходи за мной!

***

Над входом в маленькую пекарню, спрятавшуюся в тени молоденьких яблонь, висела длинная прямоугольная вывеска с аппетитной надписью «Булочка» и такой же вызывающей обильное слюноотделение картинкой. Глядя на неё, Лера всегда ощущала, как во рту моментально становится приятно и сладко.

Внутри за дверью пахло ароматным только что испечённым хлебом, и приветливые продавцы – такие же румяные, аккуратные и кругленькие, как булочки, встречали гостей с улыбками. Вдоль витрин протянулись высокие стойки, и за ними стояли такие же высокие стулья, так что если очень хотелось перекусить, то это можно было сделать не отходя далеко от кассы – в прямом смысле слова.

По углам стояли длинные прозрачные вазы, в которых красиво расположились букеты из колосьев и мохнатой сухой травы. А главным украшением зала была живая зелёная стена с вьющимися горшечными растениями.

В первые секунды у Леры просто разбежались глаза от ассортимента, и она долго таращилась на пухлые сахарные плюшки, слоёные булочки с джемом, буханки с хрустящими корочками, молочные батоны и ржаные багеты в плетёных корзинках, припудренные мукой.

Крошечные сочни с творогом будто сами просились в рот. Трубочки со сгущёнкой и сливочным кремом приглашали похрустеть сладким вафельным тестом. Рядом на прилавке завлекательно блестели боками глазированные пирожные, и лежали цветными горками аппетитные пончики.

– Подать вам что-то? – предложила девушка с румяными щеками в белом поварском колпаке, которая дежурила за кассой.

– Я всё хочу! – откровенно заявила Лера, и обе они рассмеялись, глядя друг на друга.

– Лерка, ты чего застряла?! – выглянул откуда-то из-за угла отец. – Давай к нам, тут квасом угощают! – он многозначительно щёлкнул пальцем по горлу.

И Лера, махнув продавщице рукой и обещая ещё вернуться, шмыгнула вслед за папой. Он провёл её коридорами в небольшой кабинетик для персонала, где бабуля уже разложила на столе потрёпанную тетрадку в неприметной коричневой обложке.

Лера знала, что эта тетрадь хранится у неё на кухне. В ней записаны французские рецепты деда Рафаэля, который большую часть жизни прожил в Советском Союзе, но всегда помнил о родине и прививал дочери любовь к ней с помощью вкусов. Правда, сейчас бабуля этими рецептами практически не пользовалась – просто потому, что знала их почти наизусть.

– Здравствуйте! – поздоровалась Лера, протиснувшись в комнатку и присаживаясь рядом с бабулей. Заглянула ей через плечо, а потом подняла глаза на приятную светловолосую женщину с короткой стрижкой каре.

– Здравствуй, – улыбнулась она.

– Это наша Мари́, – представила Рафаэлка свою работницу. – Ой, не знаю, что бы я без неё делала!