Так или иначе, но Старая центральная школа с ее неуклюжей башней, с тремя рядами окон и чрезмерно тяжелыми карнизами, с остроконечными окнами мансарды – а фактически четвертого этажа – и необычной крышей казалась совершенно неуместной в таком городке.

Любой обладающий даже незначительным понятием об архитектуре как таковой непременно остановился бы на тихой мощеной улице, вышел из машины и, ахнув от удивления, щелкнул затвором фотоаппарата.

Но тут же, в считаные доли секунды, наблюдательный человек непременно заметил бы, что высокие окна похожи на огромные черные дыры – как будто они были спроектированы для того, чтобы поглощать свет, а не отражать его, – что элементы ричардсонианы, ампира Второй империи, равно как и итальянские мотивы, служили лишь внешним украшением грубой и примитивной в своей основе готики, характерной для архитектуры Среднего Запада, и что наибольшее впечатление производило не само по себе странное здание, сочетавшее в своем облике абсурдное разнообразие архитектурных деталей, а именно увенчанная башней невероятно огромная масса кирпича и камня, явно спроектированная сумасшедшим.

Кое-кто из путешественников, стараясь не поддаваться растущему чувству дискомфорта, а то и вовсе его игнорируя, мог бы обратиться с расспросами о Старой школе к местным жителям или даже поехать в Оук-Хилл, главный городок округа, чтобы просмотреть записи и получить официальные сведения. В таком случае ему удалось бы обнаружить, что Старая центральная школа являлась частью генерального плана восьмидесятилетней давности, согласно которому в округе надлежало построить пять грандиозных школ: Северо-Восточную, Северо-Западную, Центральную, Юго-Восточную и Юго-Западную. Центральную возвели первой, и случилось так, что она осталась и единственной.

В семидесятых годах девятнадцатого века Элм-Хейвен был значительно больше, чем теперь, во второй половине века двадцатого, – отчасти благодаря железной дороге (ныне полностью заброшенной), а отчасти по причине массового наплыва иммигрантов, привлеченных из Чикаго амбициями градостроителей. Население округа, в 1875 году насчитывавшее двадцать восемь тысяч человек, к 1960 году, согласно проведенной тогда переписи, уменьшилось до двенадцати тысяч, причем большинство из них составляли фермеры. Число жителей Элм-Хейвена в том же 1875 году составляло четыре тысячи триста человек, и судья Эшли, миллионер и главный вдохновитель постройки Старой центральной школы, предсказывал, что скоро город опередит по числу жителей Пеорию и когда-нибудь сможет соперничать с Чикаго.

Архитектор, которого судья Эшли привез откуда-то с востока, – некий Солон Спенсер Олден – учился как у Генри Хобсона Ричардсона, так и у Р. М. Ханта[23], однако кошмарный плод этого обучения отразил только темные стороны романского Ренессанса и был напрочь лишен того великолепия и открытости, которые предлагали сооружения чисто романского стиля.

Судья Эшли настаивал – и жители городка с готовностью с ним согласились, – что школа должна быть построена с учетом того обстоятельства, что впоследствии она примет под свою опеку не одно поколение детей округа Кревкер[24] и число учащихся будет постоянно увеличиваться. Кабинеты оборудовали не только для начальных классов, но и для средней школы – ей отвели весь третий этаж. Правда, занятия там шли только до Первой мировой войны. Проектировщики предусмотрели и дополнительные помещения, в которых могла пока расположиться городская библиотека, а впоследствии, если в том возникнет необходимость, даже колледж.