– Как же это неприятно, Силла! – говорит он наконец.

– Да. Ужасно. Но моя соседка – ее зовут Рози – так вот, ее сын работает в полиции Наки. Так что я чувствую себя в полной безопасности.

– А. Полицейский. Чудесно…

Я фыркаю. Закке питает слабость к мужчинам в униформе. И млеет перед каждым встреченным им полицейским или пожарным. В общем, перед всеми, кто так или иначе спасает людей.

– Только на нем не было полицейской одежды, – добавляю я.

– О, вы так далеко с ним зашли?

– На нем была одежда. Но не форма.

– Жаль. Он хоть симпатичный?

Я улыбаюсь. На долю секунды мысленно вижу перед собой белую рубашку. И проглядывающую под ней загорелую кожу. Адам оказался большим. Не слишком высоким, но все равно большим. То есть хочу сказать, что темно-синий костюм не болтался на нем, а сидел как влитой на его широких плечах. Я закатываю глаза – и о чем я только думаю. Это все потому, что меня только что бросили. Сразу впадаешь в отчаяние. Но я не собираюсь томиться по служащему в полиции сыну соседки.

– Ну как тебе сказать… вполне приятный молодой человек.

– Приятный? – переспрашивает Закке. – Прости, нам случаем не по восемьдесят лет стукнуло? Ты говоришь «приятный молодой человек»?

– Ну, тебе бы он понравился, Закке.

– Это мне мало о чем говорит, я не слишком разборчив.

Я чешу в затылке и одновременно слышу, как Юнатан бормочет где-то на заднем плане «я все слышу».

– У него был при себе такой сексуальный полицейский жетон? – интересуется Закке.

– Мм.

– Пистолет?

– Ничего такого я не видела.

– Может, резиновая дубинка?

– Ладно, я кладу трубку.

– Нет, прости! Я… я просто подумал, что это довольно увлекательно. Островной роман после разрыва с Данне. Возможно, это именно то, что тебе сейчас нужно, а, Силла? Не находишь?

Я качаю головой несмотря на то, что Закке не может меня сейчас видеть. Я знаю, что Данне никогда ему по-настоящему не нравился. Он ни разу не сказал этого вслух, он слишком хорошо воспитан для этого, но я и так видела это по нему, когда они встречались.

Закке считал Данне ленивым. Пассивным. Неинтересным. Или это я так считала? Но пусть Данне и не был каким-нибудь the bachelor-man[6], все же он был… моим. Мы были вместе три года. Целых три года он спал рядом со мной по ночам. Поэтому нельзя просто так взять и притвориться, что этих трех лет не было. И когда такие отношения подходят к концу, то появляется чувство, словно маленькая часть тебя бесследно исчезает. Превращается в дым. И я не понимаю, как может быть по-другому.

– Думаю, я еще долго буду равнодушна к мужчинам, Закке.

– Ну, если ты так говоришь… Но в любом случае звучит обнадеживающе, что поблизости от тебя есть полицейский. В смысле – в свете убийства. Жуть какая. Ты ведь запираешь дверь на ночь?

– Нет, я открываю ее нараспашку и накрываю небольшой фуршет из кухонных ножей.

– Я так понимаю, ответ «да».

– Да, я запираю дверь.

– Отлично. Должен сказать, мы очень скучаем по тебе здесь, в городе!

– А я по вам. Поэтому стараюсь слишком много об этом не думать, а не то сяду на паром и приплыву обратно.

Закке смеется.

– Нет, честно скажу, я считаю, это лучшее, что ты сделала за последнее время.

– Ты в самом деле так думаешь?

– Ну конечно! Все лето целиком для тебя одной, небольшая смена обстановки. Это именно то, что тебе сейчас нужно после… ну, в общем, после всего.

Он сказал всего, но, разумеется, имел в виду только Данне. Как бы трагически это ни звучало, но именно этим Данне и был для меня. Всем. Правда, сегодня я обновляла мессенджер всего пять раз. А вчера по меньшей мере раз двадцать.