То, что после смерти отца мальчика отослали из родного дома за океан, могло тяжело отразиться на его психике, но в его сиротском положении была одна большая радость – дед. Он жил и работал в Париже и почти каждые выходные приезжал в Лугано, чтобы навестить Росса. Наверное, дед даже не сознавал, что своей любовью и вниманием спас внука. Росс закрыл глаза и представил себе внушительную и подтянутую фигуру деда. Несмотря на белоснежную седину, он никогда не казался ему старым.

Отправляясь на военную службу, Росс пообещал деду вернуться.

Дед отреагировал совсем не так, как он ожидал: отвел взгляд и сказал: «Твой отец тоже обещал вернуться». Чтобы дед сказал такое в минуту прощания! Но Росс понимал, что дед просто боится, что он тоже погибнет.

Он стал расхаживать по залу, чтобы успокоиться. В армии часто приходилось ждать, но он так и не привык к этому. Когда Росс объявил о своем решении служить своей стране, он понимал, что растравляет деду так и не зажившую душевную рану от потери Пирса. Но Росс считал себя обязанным пройти военную службу. И после долгих раздумий окончательно убедился в необходимости пойти по стопам своего отца.

Росс начинал взрослую жизнь избалованным парнем, не зная отказа в своих желаниях, не имея никакой цели. Ему все давалось легко – учеба, женщины, друзья – вероятно, слишком легко. После окончания колледжа он долго болтался без дела, не зная, куда приткнуться. Заводил короткие связи с женщинами, от скуки посещал летную школу. Но в конце концов решил заняться чем-нибудь серьезным. И в двадцать восемь лет появился в комиссии набора солдат. Члены комиссии удивились его возрасту, но применение ему нашли довольно легко – у него была лицензия на право пилотирования нескольких типов вертолетов, и он свободно говорил на трех языках. Только в армии он по-настоящему понял, что значит жизнь. Пилотирование вертолета в боевой зоне было делом опасным и трудным, и это вызывало в нем чувство удовлетворения. Но, откровенно говоря, он не мог сказать, что военная служба как-то приблизила его к отцу.

Наконец первую группу солдат повели к самолету. Еще через час автобус вернулся за оставшимися. Поднимаясь на транспортный самолет, Росс не спешил радоваться: предстояло еще погрузить черные ящики, вещмешки и большие спортивные сумки солдат. На это ушел еще час.

На борт поднялась молоденькая девушка – лейтенант морской службы – и уселась через проход напротив Росса. Она одарила его ослепительной улыбкой, затем взяла модный глянцевый журнал со статьями о косметике. Росс попытался читать «Роллинг стоунз», но мысли его бродили вдалеке.

Примерно через час полета девушка прижалась лицом к иллюминатору, загородившись от света в салоне ладошками.

– Мы уже за пределами Афганистана.

Было слишком темно, чтобы видеть землю, но в круглое оконце четко виднелась Большая Медведица. Дед много рассказывал Россу о звездах. Когда ему было лет шесть или семь, дед взял его в плавание по проливу Лонг-Айленд-Саунд. На легко скользящей яхте были только он и дед. Росс только что получил значок бойскаута младшей группы, и дед решил это отпраздновать. У буфетной стойки они пообедали роллами из лобстера, горячим жареным картофелем, который им подали в бумажных кульках, и шипучкой. Затем весь вечер, до самой темноты плавали по проливу.

– Это там рай? – спросил деда Росс, показывая на сияющую полосу Млечного Пути.

А дед обнял его за плечи, потом сжал ему руку и сказал:

– Рай здесь, сынок, в тебе.

На военно-воздушной базе Манас в Киргизстане, где холодный воздух был пропитан запахами трав, они приземлились для пересадки. Во время трехчасового ожидания багажа он безуспешно пытался дозвониться деду, матери или Айви, а потом пошел в столовую подкрепиться. Несмотря на полночный час, в зале было тесно и шумно. Со странным чувством Росс посматривал на плакаты, призванные поднять боевой дух солдат, объявления о благотворительных акциях, рекламы ознакомительных туров, приглашения посетить гольф-клуб, посетить салон спа-услуг – все это казалось ему таким же непривычным и забытым, как порция настоящего французского бренди. Хотя до армии, благодаря деду, он ни в чем себе не отказывал. Росс возвращался домой очерствевшим и ожесточенным тем, что видел и делал на войне. Но главное, он держал обещание, данное деду.