– Кто ты? Кто ты? – беззвучно шептала я, как мне казалось вопрошая напрасно.

И тут я услышала шаги.

Очень осторожные шаги по лестнице, ведущей в склеп.

Я набросила на себя невидимость. Любая ведьма, конечно, почувствует меня за версту, но все-таки…

Вдруг это шаги похитителя? Ведь говорят же, преступников часто тянет на место преступления.

Я замерла, обратив свой взгляд на лестницу. Шаги приблизились, и в склеп вошла… Горе-писательница Надежда Первухина.

– Черт бы вас побрал, Надежда! – воскликнула я с досадой. – Что вы здесь делаете?

И сбросила невидимость.

Лицо писательницы стало пепельно-серым. Она пошатнулась и явно вознамерилась упасть в обморок.

– Стоять! – приказала я. – Только обмороков тут и не хватало. Придите в себя, это всего лишь я.

– Ох, Юлия! – переводя дух, сказала писательница. – Как вы меня напугали.

– Вас напугать – большого ума не надо, вы уже родились напуганной. Что вы здесь делаете?

– А вы?

– Я первой спросила. Да не дергайтесь вы! Вам совершенно не стоит меня бояться. Во всяком случае, сейчас. Итак, вы здесь для того…

– Для того, чтобы собрать кое-какие материалы для книги.

– Ох, я и забыла, что вы у нас тоже писательница!

– А кто еще?

– Мой муж. Да и я сама в последнее время грешу беллетристикой.

– Мои интересы с недавних пор простираются дальше беллетристики, – важно заметила Надежда. – Я пишу строго документальную книгу о современном ведьмовстве. Госпожа Дарья Белинская мне предоставила карт-бланш.

– Вы, наверное, ей все мозги проели, пока получили этот карт-бланш.

– Ничего подобного! – гордо ответствовала Надежда. – Госпожа Белинская сама, повторяю, сама пригласила меня во дворец и предложила писать строго документированную хронику. А кроме того…

– О богиня светлая Диана! Есть еще и «кроме»?!

– Да. Я читаю курс лекций по истории ведьмовской литературы. Для слушательниц школы первой ступени. И что вы так презрительно на меня смотрите?

– Презрительно? Что вы! Я смотрю на вас с глубоким интересом. Вы хорошо выглядите, Надежда. Похудели, одеваетесь со вкусом. Бусики себе приобрели симпатичные… Похоже, дворец влияет на вас самым положительным образом.

– Да, есть немного. Юлия, я слышала, что вы вышли замуж?

– Совершенно верно. И не прошло еще и дня, как мы вернулись из свадебного путешествия.

– Вас отозвали в связи с делом святой Вальпурги?

– Как, вы и об этом знаете?

– Об этом знают мои ученицы, а значит, знаю и я. Мы тоже ломаем головы над тем, кому выгодно это похищение.

– Похитителем может быть кто угодно. Даже вы.

– Я рассматривала и этот вариант, – твердо сказала Надежда.

– Да что вы?

– Рассматривала, – повторила она. – Ведь похититель мог проникнуть во дворец, только воспользовавшись чьей-то личиной. А почему не моей? Я имею возможность бывать во всех уголках дворца, всем примелькалась, так что…

– Надежда, вы слишком много о себе возомнили. Но как версию я это приму.

– Юлия, вас вызвали для того, чтобы вы вели это дело?

– Да, а что?

– Тогда я должна сделать вам заявление.

– О боги, какое?

– Возможно, это будет важно. Одна из моих слушательниц была в склепе буквально накануне похищения.

– И что? Что она говорит?

– К сожалению, говорить она не может. На нее наброшено заклятие немоты. И никто, кроме самого заклинателя, не может это заклятие снять.

– И вы думаете, я сниму это заклятие?

– Я всегда знала вас как очень способную ведьму, Юлия.

– Льстите, льстите. Но идемте, попробуем разговорить вашу подопечную.

«Подопечная» оказалась хрупкой и изящной девочкой лет двенадцати. Она сидела в дортуаре на кровати и что-то рисовала в маленьком блокнотике.