Мой упрямый вид и скрещенные на груди руки дали понять, что я жду ответа любой ценой. Но следующая реплика архимага никак не прояснила ситуацию:

— Не мне, а замку.

Вот это он сейчас серьезно, или как? Как пить дать увиливает!

— А поточнее? — не унималась я.

— Лея, я понимаю твое упрямство, но повторюсь: тебя не отпускает замок. Не я! Вот и в моей спальне ты оказалась неслучайно. Взломать замок в мои апартаменты не может даже Игебдил. А забывчивостью и рассеянностью я не страдаю. Поэтому, выходит, тебя пустил ко мне дух Анатариуса. — Помолчав некоторое время, Глениус продолжил: — В тот день меня вело внутреннее чутье. Я сам не понимал, зачем заявился в ту таверну, пока не заметил своих студиозов, заключивших кого-то в магический рюкзак. Вообще-то такие мы выдаем каждому поступившему, чтобы проще было таскать конспекты, уменьшая их вес. Но этот имел подозрительные очертания и к тому же периодически дергался. А увидев внутри тебя, я все понял.

— Что же вы поняли, о великий и премудрый архимаг столетия? Что спасли меня и теперь запрете в своей академии? Какую роль вы мне уготовили в этом фарсе?

— Студиозы второго курса, — ректор говорил спокойно, опустив взгляд на карту.

— И все? — решила я уточнить не в первый раз. Как будто допрос веду, ей-богу.

— Да.

— А домой отпустите, хоть на каникулы? — с надеждой спросила я.

— Если получится связаться с вашими старейшинами и убедиться, что в Вихендшире все спокойно, да. Хоть завтра. — Он поднял на меня глаза, и я на долю секунды заметила в них тревогу. — Еще раз повторюсь. На границе со Святой долиной творится что-то странное, я бы даже сказал, что-то плохое.

— А вот этого вы еще не говорили, — уцепилась я за новую информацию, дожимая своего собеседника до полной откровенности.

— Не хотел тебе говорить, но ты сама виновата… С утра я отправился к горной гряде Дукадун проверить свою теорию про перевал. Но вместо прохода я обнаружил целую толпу неупокоенных духов. Если бы туда пожаловал кто-то другой, без способностей черного жнеца, я бы ему не позавидовал! А как только закончил с незапланированной зачисткой территории, отравился обратно. Вымотался как чёрт, а тут ты со своими расспросами. Я хочу, чтобы ты поняла наконец, я выполняю все свои обещания. Всегда.

Возникла пауза, я впечатлилась и промолчала.

— И если я что-то не сделал, значит, тут два варианта, — продолжил архимаг. — Первый: руки еще не дошли, но это не твой случай. Второй: задание невыполнимо по каким-либо причинам. Но! Это не значит, что я не буду пытаться!

Вот теперь я ему действительно верила. Да и вообще, кто я, а кто он? Действительно, ректор несет ответственность за своих студиозов, и ко мне на помощь его толкает совесть или какое-нибудь там обостренное чувство долга. Но, думаю, перегибать палку все-таки не стоит. Поэтому просто поблагодарила и собралась уходить, забыв напрочь о своем внешнем виде.

— Студиоза второго курса Дорвиндаль, — вовремя окликнул меня Глениус, когда я уже бралась за ручку двери, пытаясь открыть означенную. Не получилось ни с первого, ни даже с пятого раза.

— Вы хотите заработать себе сомнительную репутацию в первый же день зачисления?

«К чему это он?» — подумала я, смущенно опустив взгляд. Увидела штаны и рубашку ректора, надетые к тому же на голое тело, и до меня наконец дошло.

— Что же мне делать? — стоя спиной к архимагу, простонала я.

— Скорее всего, переночевать здесь, — сообщил мне Глениус совершенно невозмутимо, и еще добавил: — К утру твое платье должно высохнуть.

— Неужели его нельзя высушить магией? — Моему возмущению не было предела. Вообще-то он был, но с каждым разом отодвигался все дальше и дальше, грозя вылиться в истерику или и вовсе в дикий бесконтрольный плач.