– Поскольку ты сдался сам, я так понимаю, пытать тебя ради информации не придется, – задумчиво протянула главнокомандующая, глядя на сидевшего перед ней на табурете юношу.

– Не придется, мадам генерал, – заверил Тайрек и постарался устроиться поудобнее; связанные за спиной руки мешали. – Я сам все расскажу.

– Зачем ты сдался? Даже Гардинария тебя не вычислила, не говоря уж обо всех остальных.

Из угла кабинета раздался тихий вздох «всех остальных», а именно – Деллы, протоколировавшей допрос.

– В силу некоторых обстоятельств моя лояльность изменилась, – заявил юноша. – И я больше не считаю себя обязанным работать на Третий континент. Более того, я хочу помочь вам.

– Что за обстоятельства? – подняла брови генерал.

– Разве это важно? Главное – я готов с вами сотрудничать и поделиться важной информацией, которая поможет выиграть войну.

– Звучит многообещающе, – хмыкнула генерал эр Спата. – Собственно, слишком многообещающе, чтобы в это поверить. Я лично думаю, что ты ведешь какую-то свою собственную игру и эта игра – на руку Третьему континенту. А твое чистосердечное признание – часть хитрого плана. Я пока не понимаю, что за схему ты разыгрываешь, но, будь уверен, я докопаюсь до истины. И когда докопаюсь, тебе не поздоровится.

Тайрека ничуть не впечатлили ни слова, ни угрозы главнокомандующей.

– Может, все-таки выслушаете меня? А дальше вы уже сами решите, как распорядиться этими сведениями – и что делать со мной.

Генерал скрестила руки на груди, откинулась на спинку стула и коротко кивнула.

Дальнейшего поощрения Тайреку не требовалось.

– Прежде чем попасть на мыс Горн, я некоторое время проработал в Министерстве труда и исправления и смог узнать о прямой связи между аэролитами и производством монкулов… Мадам генерал, я так до конца и не разобрался с уровнями доступа к секретной информации и потому не знаю, известно ли вам уже о том, что я собираюсь рассказать. Если да – то остановите меня.

Юноша выжидательно уставился на главнокомандующую. Генерал эр Спата никак не отреагировала, и Тайрек продолжил:

– Все знают, что по традиции умершую авионеру хоронят вместе с ее летным камнем. Однако никто, кроме узкого круга посвященных, не знает, что позже их аэролиты непременно… изымают и привозят на фабрику монкулов. Там эти летные камни хранятся до тех пор, пока кто-то из преступников, приговоренных к обращению в монкулы, не разбудит один из них.

– Делла, выйдите! – вдруг резко приказала генерал эр Спата.

– Но… мадам генерал… а что же… – начала было адъютанта, однако воинская дисциплина взяла верх. – Так точно, мадам генерал, – расстроенно выдохнула она и выскользнула из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

– Вы тоже, – приказала генерал конвойным, застывшим на входе.

Те нерешительно переглянулись.

– Он связан, – поняла их сомнения генерал. – И потом, я не настолько стара, чтобы не справиться с каким-то мальчишкой.

Не осмелившись возражать, конвойные вышли.

– Продолжай, – бросила главнокомандующая Тайреку, когда дверь за ними закрылась.

– Вы знали об этом, мадам генерал? – спросил юноша напрямик. – Вы знали, что аэролиты погибших авионер можно разбудить повторно? И что сделать это могут только джентльмены?

Главнокомандующая по-прежнему молчала, не сводя с Тайрека пристального взгляда.

– Хорошо, предположим, что знали. Тогда вы, вероятно, знаете и о том, что, когда джентльмен, разбудивший использованный аэролит, погибает, его летный камень опять становится пригоден к использованию дамами, и его отправляют на Церемонию камней. По сути, цикл жизни аэролита состоит из поочередных его пробуждений то дамой, то джентльменом. И пропустить этап с джентльменами невозможно. Однако Арамантида не заинтересована в том, чтобы джентльмены становились авионерами. Зато заинтересована в летных камнях, ведь новых добывают не так много, а это значит, что нужно использовать старые. Но старые должны пройти через руки джентльменов. Видите проблему, да? Самая первая мысль, которая так и напрашивается: дать джентльмену разбудить аэролит, а потом убить его, и летный камень снова становится пригоден для дамы. Преклоняюсь перед гуманностью властей, – не удержался от усмешки Тайрек, – они решили обойтись без смертей и нашли более рациональное решение. Для аэролита отключение личности равносильно смерти, и, когда обладателя камня обращают в монкула, связь между ним и разбуженным им аэролитом прерывается.