О междоусобицах, раздиравших порой сообщество аватарок, было известно всем. Как и о вражде между зеленокожими обитателями Лосинки и путейцами, хозяевами железнодорожных магистралей Леса. Нападения на дрезины, пытающихся проехать насквозь дремучую чащобу, в которую превратился парк Сокольники, случались регулярно и нередко сопровождались жертвами.

Виктор встал, потянулся. Хотелось пить. Он поискал глазами пожарную лозу, дотянулся до полупрозрачного нароста на водянистом стебле, надкусил – вода немедленно хлынула в рот.

«…толково всё-таки устроено в Лесу: в любом помещении можно отыскать несколько таких стеблей, и всегда в них есть вода – прохладная, вкусная, почти родниковая. И пожара не случится – учуяв близкий нагрев, наросты лопаются, заливая очаги огня водой. Именно из-за этого в давние дни Зелёного Прилива Москва и не превратилась в огромный костёр – стебли пожарной лозы проростали в домах чуть ли не скорее гигантских тополей и лип, взламывающих асфальт мостовых…»

– Так аватарки всё-таки прислали представителей в Соколиную Обитель?

– Прислали, куда они денутся… – кивнула Ева. – Раз уж друиды взяли это мероприятие под своё крыло – глупо было бы отказываться.

– А кто там ещё будет?

– Путейцы, сетуньцы. Золотолесцы – эти в каждой бочке затычка… Из старейшин челноков кто-то явился, у них свой интерес, торговый. Ещё Коля-Эчемин из Нагатинского затона, от речников. Ну и Пау-Вау, конечно, им там рукой подать.

– А из Останкино кто-нибудь придёт? – поинтересовался Виктор. – Я имею в виду этих сектантов, из Древобашни.

Накануне ночью, после эротических шалостей на простынях, Ева немало порассказала ему об основных группировках Леса.

– Вот уж без кого обойдёмся! – женщина фыркнула, сразу сделавшись похожей на рассерженную кошку.

– А лешаки?

– Тоже не придут. Их интересы будет представлять Бич.

– Они так доверяют вам, егерям?

– Не вам, а нам. Пора бы уже привыкнуть, что ты – один из нас.

В стороне платформы раздался протяжный гудок. Ева встала, привычным жестом повесила на шею карабин. Виктор одной рукой поднял рюкзак – тяжёлый, чёрт! – и накинул лямку на плечо.

– Ну что, пошли?

– Пошли. Только сначала надо дождаться белку.

– Ещё одну?

– Ага. Хочу отправить записку «партизанам». Помнишь таких?

– Их забудешь… хмыкнул Виктор. Во время недавних событий вокруг Грачёвки Виктор близко познакомился с безбашенными «барахольщиками» – С чего это они тебе занадобились?

– Слышала, они сейчас в Крылатских холмах, охотятся на слонопотамов. Там, видишь ли, растёт один ценный вид грибов – мой запас на исходе, а самой туда отправляться недосуг.

– Грибы? Что за срочность?

– А вот доберёмся до места – узнаешь. – многообещающе ухмыльнулась Ева. – Не хочу тебя пугать, дорогой, но вскорости тебе понадобятся самые сильные из моих снадобий.

Московский Лес,

Крылатские холмы.

– Тихо бойцы! – прошипел Чекист. – Спугнёте – и хрен мы его тогда достанем! Видите, на морде щиток? Это чтобы дырку закупоривать, где шея. Она у него вроде заслонки – втягивает башку и закупоривается наглухо…

Егор присмотрелся – лоб пасущегося на поляне создания украшал щиток, набранный из костяных пластинок. Точно такие же, разве что, покрупнее, составляли огромный, не меньше двух метров в диаметре, полусферический панцирь, стоящий на четырёх коротких ногах-тумбах. Из выреза спереди высовывалась некрупная голова, напоминающая черепашью, с упомянутым уже костяным намордником. С противоположной стороны имел место короткий, толстый, в форме морковки хвост – тоже защищённый роговыми кольцами.