Только по выходным, когда приезжали Крис и Кэрри, Пол чувствовал себя в моем обществе менее напряженно. Но стоило им разъехаться по своим школам, как что-то вновь возникало между нами, пробегал какой-то ток, значит, он так же привязан ко мне, как и я к нему! Интересно, с ним происходило то же самое, что и со мной? Все больше и больше привязываясь ко мне, он старался забыть свою Джулию, так же как я старалась выбросить из своего сердца Криса.

Но мои грехи были тяжелее, чем Пола, – по крайней мере, я тогда так думала. Я считала, что я единственное существо на свете с таким темным, грязным прошлым. Мне и в голову не могло прийти, что такой замечательный, благородный человек, как Пол, тоже имеет небезупречную репутацию.

Не прошло и двух недель, как из Нью-Йорка опять прилетел Джулиан. На этот раз он не стал скрывать, что приехал специально, чтобы увидеть меня. Я была польщена и смущена, поскольку он уже завоевал признание, а я была лишь в самом начале пути. Он заявился ко мне на старом потрепанном автомобиле, который не стоил ему практически ничего, за исключением вложенного труда, поскольку все части для него Джулиан нашел на свалке.

– На первом месте у меня, конечно, балет, но в свободное время я люблю возиться с машинами, – объяснил он, подвозя меня домой после занятий. – Когда я разбогатею, то обзаведусь целым парком роскошных машин, куплю три или четыре, а может, и все семь, по одной на каждый день недели.

Я рассмеялась: мне показалось, что это настолько некрасиво, нарочито.

– Неужели за танцы так много платят? – поинтересовалась я.

– Будут платить, когда я стану известным, – откровенно ответил он.

Мне пришлось повернуть голову и посмотреть на его красивый профиль. Если рассматривать его черты одну отдельно от другой, то, конечно, можно было найти недостатки. Нос мог бы быть и более правильной формы, и цвет лица мог быть поярче, и губы у него были слишком полными и красными, чересчур чувственными. Но если не придираться к мелочам, он выглядел потрясающе.

– Кэти, – начал он, одарив меня долгим взглядом, пока его автомобиль пыхтел и задыхался, – тебе понравится Нью-Йорк. Там так много можно сделать, увидеть, испытать. Этот врач, с которым ты живешь, он ведь не твой родной отец, так что тебе не нужно сидеть рядом с ним, только чтобы сделать ему приятное. Давай переезжай в Нью-Йорк как можно скорее!

Он обнял меня за плечи и притянул к себе.

– А какой дуэт из нас выйдет, ты просто не представляешь! – произнес он вкрадчиво, сладко и стал рисовать мне впечатляющие картины нашей жизни в Нью-Йорке.

Он ясно дал мне понять, что я буду находиться под его покровительством и в его постели.

– Но ведь я совсем тебя не знаю, – ответила я, отодвигаясь от него. – Я не знаю, как ты жил раньше, а ты не знаешь, что было со мной. У нас с тобой нет ничего общего, и хотя мне льстит твое внимание, я все же тебя боюсь.

– Почему? Я не стану тебя насиловать.

Я просто возненавидела его за эти слова! Не насилия я боялась. Я сама не отдавала себе отчет, что именно в нем пугает меня, разве что, находясь в его обществе, я боялась самой себя.

– Расскажи мне о себе, Джулиан Марке. О своем детстве, о родителях. Поведай, почему ты считаешь себя подарком судьбы для всего мирового балета и к тому же для каждой девушки, с которой тебя сводит судьба!

Он автоматически закурил, хотя ему не следовало этого делать.

– Пойдем сегодня вечером со мной, и я отвечу на все твои вопросы.

Мы подъехали к большому дому на Белльфэр-драйв. Джулиан остановил машину перед входом, и я взглянула на окна, светившиеся мягким светом в розовом сумеречном сиянии. Я с трудом различила темную тень Хенни, выглянувшей посмотреть, кто это подъехал к ее дому. Я подумала о Поле и одновременно о Крисе, моей лучшей половине. Одобрит ли Крис Джулиана? Вряд ли, решила я, но все же согласилась пойти с Джулианом на свидание.