В то время как старший капрал королевской венгерской армии Эгиед Наджи колдовал со своими перчиками над куриным супом, предназначавшимся солдатам вермахта, вернувшийся домой Лёнька незаметно проскочил в дом, увидал мамку, лежащую без сознания на полу. Разглядев, что у нее из носа и уголка рта течет кровь, парень, не мешкая, схватил отцовское шило для ремонта обуви и прочей портняжьей работы и вонзил его что было сил в ягодицу мадьярского бандита. Тот, не ожидая нападения с тыла, подумал, что его убивают партизаны, и повалился с воплями на пол. А увидав мальчишку, бросился ловить его, чтобы расправиться. За этим занятием их и застал старший капрал – четар Наджи, а вслед за ним в дом Акулины пожаловал еще один гость.

С улицы послышался треск мотоцикла, плавно завершившего свое урчание возле дома, и через миг в сенях забухали кованые сапоги. На пороге возник очкарик – фельдфебель СС в танкистской униформе.

– Хайль! Что здесь происходит?! Где тетка? Вы кто такие? – Он засыпал вопросами мадьяр и, видя происходящий кавардак, настороженно повел в их сторону стволом автомата, который висел через плечо. Понимая всю щекотливость ситуации и опасаясь направленного в их сторону ствола, зияющего кровожадной сталью «Шмайссера» МР-40[28], старший капрал поспешил прояснить диспозицию:

– Господин фельдфебель! Хайль Гитлер! Мы военнослужащие армии великого витязя На́дьбанья и регента – правителя Венгерского королевства нашего Верховного главнокомандующего Миклоша Хорти. Расквартированы в соседнем селе, но по приказу обершарфюрера Хайнзе прикреплены к комендантскому взводу и в данный момент проводим подомовой осмотр и перепись местных жителей.

– А эта мерзкая русская свинья напала на нас. На королевских рыцарей, – заныл раненый ефрейтор, подтягивая и застегивая штаны.

Продолжавший держать мадьяр на прицеле немец недоверчиво хмыкнул:

– Хм. Ага. Вижу, как ты, боров черномазый, проводишь перепись населения деревни. Особенно женского. Ты что, специалист по женской части? Свиньи, говоришь, русские? Так я быстро тебя определю в наряд по чистке свинарников. А ну вышли вон! Скоро господин обершарфюрер прибудет с господами офицерами, а вы не даете этой тетке стол накрыть. У нее приказ. Выполнять!

Он произнес это тоном, не предполагающим возражений. И хотя можно было бы аргументированно поспорить относительно того, кто же выше по званию, так уж сложилось, что даже ефрейтор вермахта мог отчитать и наказать венгерского королевского «рыцаря» в ранге младшего офицера. Мадьярские звания совершенно не уважались немцами, как и сами венгерские вояки, которые лучше справлялись с мирным населением, особенно с женщинами, стариками и детьми. Зная их кровожадность и беспощадность, немцы старались поручать им самые грязные операции по уничтожению мирного населения и населенных пунктов. Мадьяры отличались не только жестокостью, но и чудовищной скрупулезностью при расправе с ни в чем не повинными людьми. Они не оставляли ни одной женщины, не поругав ее честь и женское достоинство. Из всех видов расправ они отдавали предпочтение сжиганию заживо и повешению за ноги. Дурная «слава» палачей и садистов прочно закрепилась за ними с начала оккупации Восточных земель.

Пропустив на улицу мадьярских карателей, адъютант, чуть понизив голос, добавил:

– Вот же ублюдки. Нашли время. Хоть дождитесь, когда начальство закончит постой. Потом уж можете хоть сжечь здесь все. Эх, мадьярские ваши души. Тьфу!

– Аz agyamra megy[29], – огрызнулся ефрейтор Миклош, но, подобрав штаны и вещи, все же двинулся к выходу из дома.