– Никого, – ответил я, – нужно обследовать вот этого вот господина Мещерякова на предмет его вменяемости и способности адекватно воспринимать ситуацию. А то есть у меня сомнения, не стоят ли на нем какие-нибудь магические шоры или что-то вроде того. После царя-демона тут без специалиста ни в чем нельзя быть уверенным. Сначала этот неглупый вроде бы человек привел сюда на верную смерть жену и дочерей, а потом, когда я пресек это безобразие самым решительным образом, спрашивает у меня, кто я такой и на каком основании выбросил во тьму внешнюю царя-мизерабля. Более дурацкого вопроса в данной ситуации я и представить не могу.

– А он тебе нужен? – спросила Лилия и, привстав на цыпочки, принялась обходить господина Мещерякова по кругу, чтобы хорошенько осмотреть предмет своей будущей работы.

– Нужен, – ответил я. – Можно, конечно, назначить премьером одного из младших коллег Конкордия Красса, но при этом неизбежны негативные нюансы реакции сурового неоримского администратора на местную чрезвычайно расхлябанную действительность. А мне такого не надо, к правильным порядкам местные должны привыкать постепенно, да и не все неоримские методы я могу одобрить.

– Понятно, папочка, – сказал Лилия и добавила уже в адрес своего пациента: – Не дергайтесь, мужчина, я пока еще ничего с вами не делаю, если вам может быть больно, я скажу заранее.

– Больно?! Вы хотите сделать моему мужу больно? – переспросила супруга господина Мещерякова, до сего момента молчавшая, будто набрав воды в рот, и тут же перешла на визг: – Да как вы смеете, девчонка?!

– Shut up[1]! – почему-то по-английски рявкнула Лилия, и смутьянка снова онемела и застыла неподвижным чучелком.

Мелкая божественность, оставив в покое господина Мещерякова, обошла по кругу его супругу и со вздохом сказала:

– Ты, папочка, стал слишком самонадеянным. Думаешь, что если в тебе сидит младший архангел, то и все моря тебе по колено. А тут бес на бесе сидит и бесом погоняет, так что требуется не грубая сила, а специалист, лучше всего дядюшкин аватар или, на крайний случай, падре Бонифаций из Аквилонии – это тоже особо отмеченный благодатью Божий служитель. Знал ведь, куда идешь, так почему соломки не подстелил, не позвал с собой падре Александра?

Вот ведь, однако… Критика не в лоб, а прямо в глаз. Привык справляться со всеми делами самостоятельно, и зарвался. И ведь, в самом деле, имя здешним бесам легион, а приемами экзорцизма я не владею. Не моя это стезя. Прости меня, Господи, если можешь, опять я… гм, оступился на ровном месте.

– Твое раскаяние искренне, Сергей сын Сергея, так что ты прощен, – прогремело у меня в голове. – Но главная причина твоего прощения в том, что, столкнувшись с непонятным сопротивлением, ты не впал в приступ начальственного гнева и не попытался решить вопрос грубой силой, которой у тебя и в самом деле достаточно, а обратился к специалисту, пусть даже немного не тому.

– Одну минуту, папочка, я сейчас! – пискнула Лилия и исчезла (как пить дать, побежала за отцом Александром, ибо мне лично требовалось оставаться на месте и держать тут все под контролем).

Нашей богинюшки не было около минуты; потом она, вся такая внезапная, объявилась, держа за руку отца Александра. При виде нового действующего лица присутствовавшие на людоедском сборище особи в митрополичьих ризах стали белее финской бумаги и отступили на шаг назад, вжимаясь спинами в стены, ибо сам Творец Всего Сущего смотрел сейчас на них суровыми глазами своего аватара. С моей стороны говорить что-то было излишне, ибо с Патроном мы уже все решили, а лично перед отцом Александром я извинюсь потом, когда он окажется не «при исполнении».