Главное не свалиться, а то люблю я во сне падать, а потом, как подорванная, вскакивать в кровати с тахикардией. Ну, точнее сны так любят со мной поступать.

Спускались три пролёта, прошли ещё по одному коридору, на этот раз холодному, помпезно тёмному, дошли до зала, огромного, со сводчатым потолком. Зал тоже был тёмным, черным с бордовым, то есть мы в своих балахонах слились с местностью.

Народу в комнате было человек пятнадцать. Все они что-то бурчали себе под нос, потом вышел один и начал вещать уже так, что можно было разобрать слова. Из его витиеватой речи я поняла, что им надо выполнить заказ, а они лажают.

И тут все уставились на моего провожатого и меня.

— Прошу меня простить, великий магистр, – промямлил человек. Со мной говорил звонко и уверенно, а тут словно разучился. — Но генерал был очень нервным в последний раз, мы не смогли ничего узнать. Он не говорил.

И тут он уставился на меня. И хотя лицо его под капюшоном я видела фигово, но почему-то поняла, что он прям умоляет меня дать разъяснение.

— Ээээ, он вообще не говорил, – ответила я, даже не соврав. — Ни слова.

Я почувствовала облегчение своего сопровождающего и негодование всех окружающих.

— Надо выяснять быстрее, – буркнул тот, что типа главный.

— Простите, великий магистр, – склонился мой сопровождающий, — но, если поторопимся и надавим, то генерал может заподозрить неладное.

Тот фыркнул. И отчего-то подумалось, что я не хочу знать, как выглядит его лицо.

— Мы так долго пытались заинтересовать генерала, давайте будем действовать осторожнее, – мямлил мой хладнорукий сопровождающий.

— Времени нет, – ого, это говорила женщина, точнее, кто их тут разберёт, но голос был высоким и, если предположить, что мой сопровождающий и великий магистр мужчины, то это говорила женщина.

— Бросьте, у нас есть время. Война начнётся через две луны. Времени хватит, – ответил он.

— Смотрите, магистр, на вас вся надежда. Первый воитель будет недоволен и его негодование обрушится на наши головы, – отозвался великий магистр.

Все ему поклонились и мы с моим сопровождающим ушли.

— Понимаете теперь, дорогая, – говорил он мне, когда мы возвращались. — Очень важно узнать у него все подробности, узнать план его действий. Вы можете. Если спросите, он вам ответит. Он не сможет вам отказать.

Я кивала, что-то хотелось спросить, но на самом деле и так всё было понятно. Я им тут нужна, чтобы выведать у этого "моего" генерала какие-то там планы на войну, которая должна начаться вот-вот.

Мы дошли до той комнаты, в которой я оказалась и в первый и во второй раз, как попала сюда. Человек, снял с меня балахон и прямо в рубахе толкнул в гладкую ярко-голубую стену. Я успела только вскрикнуть и тут же проснулась.

Весь день после этого сна ходила со смешанными чувствами. Сама не знаю почему, но генерала мне предавать не хотелось. А с другой стороны – что за бред? Как будто он существовал на самом деле, твою ж мать, Кать! Это сон! Ты серьёзно заморочилась на сне?

Но с другой стороны – приснилось же два раза одно и тоже.

Вечером я уже косилась на таблетки с каким-то сомнением. Но всё же приняла и попала в какую-то странную тусовку.

Вроде бал, но не бал. Меня за руку держал тот самый “мой" магистр, или как там его, блин. Человек без гендера.

Хватка при чём у него в этот раз была ну ни разу не обходительная, как в прошлые, а такая стальная, неприятная. Пальцы эти ещё ледяные – рептилоид, чёрт.

А ещё здесь находился мой генерал, и вид у него был прямо-таки яростный. Он стоял напротив другого мужика, этакого, даже не знаю, как сказать – победитель по жизни. Но почему-то я видела, что это всё напускное и на деле моего генерала он очень даже, ну если не откровенно боялся, то остерегался.