Парень, Кать, парень?

— С тобой может случится всё, что угодно, – вынужден был ответить на заданный мною вопрос Даар.

— Ох, как же это… Хм, скажи, что я тебя достала вопросами или выгнала, – не унималась я. — На ключ меня закрой. Проверишь потом, как всё закончится, не пропала ли я. И дело с концом. Иди. Ты же хочешь?

— А вот это запрещённый приём, – покачал головой Даар.

— Я ушла, – я встала и пошла к себе в спальню. — Отвечать будешь в никуда.

Даар усмехнулся мне вслед. Я закрыла за собой дверь. Вздохнула и подошла к зеркалу.

Задумчиво всмотрелась в лицо, в фигуру. Я была красивой?

В этом наряде – определённо. Очень красивое платье, очень красиво получилось уложить волосы. Очень необыкновенно горели глаза и выражение лица какое-то особенное.

Бывало у меня такое, да я думаю, что у многих бывало, когда наряжаешься и так ладно получается, такая выходит красота, что чувствуешь себя как надо, а порой неотразимой, словно принцесса или королева. И вот когда надо разоблачаться, горюешь, словно ломаешь волшебство и так не хочется. И мне так не хотелось, хотя совсем была на себя не похожа.

Я слышала, как дверь в соседнюю комнату открылась и закрылась – видимо Даар всё-таки ушёл тусить.

Я улыбнулась и нехотя развязала пояс, сняла верхнее платье, аккуратно сложила на небольшую банкетку, что была у зеркала. Вздохнула и потянулась к волосам… почувствовала прямо кожей присутствие ещё кого-то, обернулась и встретилась взглядом с Гэласом.

— Это же невозможно, – повела я головой. — Ты обещал, что не дашь мне здесь умереть, но делаешь всё, чтобы у меня сердце остановилось.

— Хм, – он пошёл ко мне, не отрывая от меня взгляда полного невообразимого желания. Меня просто перевернуло с ног на голову. — Я учту.

Это он мне прошептал на ухо, отчего кожа пошла мелкой рябью. Он всё-таки так действовал на меня, что мне просто страшно становилось. Какая-то безапелляционная тяга, такое поражение, но при этом какой-то внутренний триумф, что я вообще способна пробудить в мужчине такое желание. Или в вире? Это что-то меняло? Наверное многое, но сейчас какая разница, в самом деле?

Гэлас развернул меня к себе спиной, обнял, коснулся груди, поцеловал в шею.

— А тебе не надо быть с гостями? – спросила я сипло, совсем потеряв голос, скорее просто пытаясь найти себя, потому что он мне совсем голову сносил.

— Я с ними два дня почти возился, надоели, – ответил он и, взявшись за мой подбородок, откинул мою голову назад, прошептал в губы. — Справятся без меня. Тем более я их не звал.

И поцеловал. Я прям как подросток себя чувствовала, а главное не возникало ни единой мысли, что я поступаю плохо, что так нельзя, что что-то не так. Это было настолько естественным для меня, словно только это важно и главное нужно. Жизненно необходимо.

Пальцы Гэласа провели по открытому участку кожи спины, снизу вверх, ловким движением расстегнули пуговицы на вороте и нижняя рубашка сползла к моим ногам.

А дальше меня просто властно развернули и… когда он меня мял, у меня просто не оставалось ни единого сомнения в том, что красивее и, даже более того, идеальнее меня никого нет. Это такое невообразимое чувство, когда мужчина восхищается тобой, когда хочет тебя и ты видишь это во всём, что он делает с тобой, когда самой хочется сделать всё и больше, потому что это такой невообразимо сильный обмен энергией… да что я несу, господи?

И я выключила голову к чертям, отдаваясь во власть почти сметающего меня секса.

После Гэлас меня всю вымыл, потому что оставшийся на мне запах этих духов Даара, его раздражал. Я сидела после купания, завернутая в полотенце, в ванной комнате, где тоже было зеркало, банкетка, и, ура, нашлась расчёска, которой я наконец-то смогла самостоятельно воспользоваться, и смотрела на своё отражение.