Я мрачно взглянул на него:

– Откуда же ты знаешь, что я сразил троих? Тебя ведь и рядом не было. Ты побежал вперед, чтобы в крепости открыли ворота.

Ясуо быстро нашелся с ответом:

– Так я все видел. Деревья-то там редко растут. Глаз с вас не спускал.

Генерал Фао его перебил:

– И все-таки я хочу знать: почему король прислал вас одного? Чем вы можете нам помочь?

Знал бы он! Король вообще никого к нему не отправил.

Ясуо не дал мне и слова вставить:

– Так господин воин не один. С ним еще господин алхимик. Талантливейший мастер! – Ясуо важно закивал, словно это могло придать его словам какой-то вес.

– Этот талантливейший мастер сейчас при смерти! Что-то не сильно ему помогла его алхимия. – Он презрительно фыркнул в усы.

Я знал, что нужно держать себя в руках, но позволить ему оскорблять Дайске не мог. Надеюсь, Джун не врал, когда говорил про количество убитых монахов.

– Он убивал черных монахов, пока вы отсиживались в крепости за закрытыми воротами.

Генерал побагровел.

– Если вы занесли сюда заразу, то сначала я прикончу вас, а потом вашего дружка-алхимика.

В холоде прозвучавшего голоса можно было ощутить снежинки:

– Никто и никогда пальцем не тронет тех, кого я лечу.

Все взгляды обратились к лекарю. Он сидел с невозможно прямой спиной и смотрел на генерала суровым яростным взглядом.

Я должен был думать о чем угодно только не о том, как он сейчас прекрасен.

Похоже, так считал не я один.

Сидящая рядом с ним сароен положила ладонь на острое плечико лекаря и прижалась грудью к его локтю. Каждое ее движение было пропитано интимностью. Она словно пыталась удержать его и одновременно спрятаться за его спиной. Я не представлял лекаря сражающимся, но, похоже, храбрости ему было не занимать.

Молчаливую дуэль взглядов вдруг прервал женский голос.

– Господа!.. Ну хватит уже ваших скучных разговоров. Мы совсем не даем господину Вану поесть. – Теперь все посмотрели на меня. – Он проделал такой долгий путь, храбро сражался и убил сразу несколько черных монахов. А теперь из-за ваших препирательств вынужден голодать. – Вторая сароен покачала головой.

Удивительно, но суровый генерал не стал с ней спорить. Наоборот, его глаза загорелись, а в седых бороде и усах мелькнула едва заметная улыбка. Вот значит как? Очарован наложницей из Дома Утех?

Девушка наполнила мою чашку чаем и почтительно склонив голову, протянула мне.

Когда я коснулся пальцами дешевой глины, она бросила на меня взгляд, который я видел тысячи раз. В ее подведенных тушью глазах отчетливо читался интерес. Иногда отец и его министры пытались подослать ко мне наложниц. Все они отчаянно старались выполнить одно единственное задание: втереться ко мне в доверие. И почему-то все смотрели на меня именно так, как она – томно, и наигранно стыдливо. Но обязательно с затаенным интересом, который просто невозможно было не заметить. Видимо, я должен был тут же потерять голову от того, что мной заинтересовалась женщина, и выдать ей все свои секреты.

– Меня зовут Айми, господин. Я обязана вам жизнью своего сына. Теперь мы в вечном долгу перед вами.

Значит, это та самая Айми, которая передала мне одежду и рвалась услужить. По словам язвы-лекаря. А может, он сам неровно дышит к этой Айми, вот и разозлился?

Я едва не расхохотался. Вряд ли эту хитрую лисицу интересует бледный субтильный лекарь.

– Не благодарите меня, госпожа. – Я снова поклонился. – Ваш сын очень храбро себя вел.

Неожиданно подала голос другая сароен, прижимающаяся к лекарю:

– Мы и перед господином Рэйденом в долгу. Он, между прочим, старается для всех нас. Если бы не он, кто бы нас лечил? Да у нас до него целую вечность не было лекаря! Боги благословили нас его присутствием. – Она улыбнулась ему зовущей улыбкой, в которой не было ни капли благодарности – только чистая, ничем не прикрытая похоть.