– Ах… – простонала императрица.

Её голос угасал, словно последние искры пламени в камине. Её большие выразительные глаза были закрыты, а она бессильно лежала среди роскошных и поразительно мягких подушек, буквально утопая в них.

– Сынок… – едва слышно простонала она, повернув синие глаза, так поразительно похожие на глаза сына.

Эти слова Ее императорское величество Ингерина Гельфрейх прошептала, словно задыхаясь под тяжестью пуховых одеял. Она чуть-чуть повернула голову, скользнув взглядом по застывшей над ней фигуре сына.

– Мальчик… мой… – прошептала императрица, а потом простонала и поморщилась. – Мне так плохо… Я… умираю…

– Матушка, – слышала я задыхающийся голос императора.

Теперь я его не узнавала. На коленях перед постелью матери стоял не наводящий ужас император, а испуганный сын с дрожащими губами.

– Матушка…

Он резко повернулся к Дуремару. И взгляд его изменился. В глазах снова сверкнула сталь. Дуремар даже дернулся.

– Сделайте же что-то! – произнес император так резко, что дернулись даже стражники, которые меня держали. – Чего встали!

Теперь это было адресовано уже слугам. Те растерялись, не зная, куда бежать и что делать.

Огромная рука императора коснулась бледной щеки матери, а императрица снова простонала и всхлипнула.

– Матушка, – прошептал Аладар, пытаясь бережно повернуть красивое лицо к себе. – Где болит? Скажи мне… Не молчи…

– Ах! – простонала императрица, морщась от боли.

Император бросил второй взгляд на Дуремара. Чудо-лекарь тут же забегал глазами, но тут, видимо, вспомнил про какую-то настойку. И стал рыться в роскошной сумке, позвякивая флаконами.

– Сейчас, ваше императорское величество, – лепетал он. – Одну минутку… Тут где-то был у меня… Как раз на такой случай…

Я не верила в чудодейственные зелья, хотя в этом мире все строилось на магии. Меня так и подмывало поинтересоваться, а маг во время приготовления зелья руки с мылом мыл? А косынку надевал, чтобы волосы в котел не сыпались!

– Вот! – обрадовался Дуремар, протягивая маленький невзрачный флакон. – Держитесь, ваше императорское величество… Вот… Выпейте скорее!

Бледные губы разомкнулись, а императрица сделала глоток из поднесенного к ее губам горлышка. О, скольких усилий ей стоил этот глоток. Она даже закашлялась.

– Ммм… – простонала она, вдруг резко открывая глаза. – Ой… Мне сразу стало легче.

Ничего себе! Может, я ошибалась насчет магии?

– Спасибо, сын, – прошептала императрица, гладя большую руку императора. Судя по виду, ей стало намного лучше. – Спасибо, мой дорогой… Я уже видела призрак твоего отца вдалеке… Он был так же красив, как в день нашей свадьбы… И я рада, что вернулась… Я обещала ему заботиться о тебе… Ах… Я думала, что уже все… Я соблюдала эту ужасную диету… Думала, что мне станет легче… А потом у меня потемнело в глазах. Ты говорил, что диета поможет…

В этот момент она посмотрела на меня с таким укором, что я почувствовала себя мучителем.

– Ваше императорское величество, всегда рад служить! – поклонился Дуремар, качая головой. – Как видите, пациентке от лечения стало только хуже. Еще бы немного, и она бы умерла. Ее величество была на волосок от смерти. Хорошо, что вовремя под рукой оказалось нужное зелье… А теперь ей нужен покой. Думаю, вы сможете навестить ее вечером.

– Да, сынок, – прошептала Ингерина. – Оставь меня… Мне нужно время прийти в себя…

Император послушно поцеловал руку матери. Та прикрыла глаза и вздохнула.

– Выздоравливай, матушка, – произнес он с улыбкой.

– Ах, сыночек, посиди еще. Когда ты рядом, мне становится легче… – прошептала императрица, протягивая к нему руку. Сын поймал ее и улыбнулся.