Я встречала множество таких людей. Эта книга – как раз для них. Тех, кто хочет, чтобы их читали, смотрели и слушали. И тех, кого будут читать, смотреть и слушать, – после того как они освоят технологии из этой книги.
Часть I
Кто ты, наш читатель или слушатель?
Определим вектор текста
Мы пишем самые разные тексты – от поздравительных открыток до докторских диссертаций. Но, какими бы они ни были непохожими, любой из них строится на общих базовых принципах.
Это как породы собак: один пес может быть лохматым сенбернаром, второй – дрожащим на ветру той-терьером, и все равно каждый из них – собака. И все органы, системы и рефлексы у них работают по идентичным собачьим принципам.
Поэтому начнем с базы, а дальше углубимся в специализацию. Поверьте, «про базу» тоже будет полезно и интересно – не пролистывайте ее, не прочитав!
Глава 1
Пять важных вопросов
Русский письменный
Блок Светланы Иконниковой
Писать тексты стало ужасно сложно. Любые тексты – и посты в соцсетях, и деловые письма коллегам и руководству, и пресс-релизы, и коммерческие предложения потенциальным заказчикам.
Почему вдруг «стало»? Мы резко поглупели? Мы стали «поколением ЕГЭ»? Мы перестали читать книги?
Ни первое, ни третье, ни – формально – второе. Я уверена, что среди читателей этой книги немало тех, кто сдавал ЕГЭ. Но не меньше уверена: качество текстов у тех, кто сдавал ЕГЭ, и у тех, кто сдавал выпускные в школе и вступительные в вуз, примерно одинаковое.
Я занималась и с подростками, и с молодыми людьми, и с теми, кто вышел на пенсию, – в каждой возрастной группе были те, кто пишет интересно, и те, кто пишет вязко, путано, скучно. И процентное соотношение интересных и скучных оказалось примерно одинаковым во всех возрастных группах.
Но вот парадокс: еще 10‒15 лет назад даже вязкие, скучные тексты мы хоть как-то, но читали. Хоть как-то, но усваивали. А сейчас – нет.
Что произошло 10‒15 лет назад? Что это за событие, так резко повысившее нашу критичность к текстам?
Как правило, когда задаю этот вопрос на тренингах, мне говорят: «Появился интернет». Но будем объективными: интернет появился много раньше.
Правильный ответ: в 2007‒2009 годах в интернете появились мы.
Мы – обычные люди. Не программисты, не передовая молодежь. Мы – люди разного возраста, разного уровня доходов и образованности, разных интересов. Нас привели в интернет соцсети. Мы пришли в него. Осмотрелись. Освоились. И вдруг поняли: «Эхма! А ведь здесь искать информацию намного проще!»
Мы перестали лезть в энциклопедию, пытаясь вспомнить год основания Московского университета. Мы стали открывать «Википедию» (год основания МГУ – 1755, я уже проверила).
Почувствовав эту тенденцию, поставщики информации тоже ринулись в интернет. И завалили его самыми разными сведениями. Что получилось в результате информационной революции?
Впервые за всю историю человечества информация из дефицита превратилась в профицит. И диктовать условия начали не поставщики информации, а ее получатели.
Представьте: 1997 год, студент-первокурсник заскучал в общежитии по борщу. Решил сварить. А как варить борщ – непонятно. Что делать студенту? Либо найти кулинарную книгу, либо звонить маме. И какой рецепт книга (или мама) ему предложит, по такому и будет варить.
Других вариантов у студента нет.
Представьте: 2007 год, младшая сестра этого же студента поступает в вуз, уезжает жить в общежитие и тоже скучает по борщу. Что делает сестра? Гуглит. И через долю секунды поисковик предлагает ей тысячу рецептов. Легкий рецепт, очень легкий рецепт, с пошаговой фотоинструкцией, видеорецепт… Студентка выбирает тот, что ей максимально удобен, – и не читает остальные.