– В Гродненском, ваше сиятельство! «Наружка» за следователем в евонную камеру поехала и туда. Дохтура должны привезть – отрапортовал извозчик. – Мне ждать, ваше сиятельство, или как?..

– Жди, я сейчас.

Извозчик с торжеством поглядел на барского кучера, выбил шапку о колено и с достоинством направился к своей лошади.

Через сорок две минуты Путилин уже поднимался по лестнице злополучного дома в Гродненском переулке.

– Ты обнаружил покойника? – не оборачиваясь, спросил топающего рядом городового Путилин. – Хорошо, не уходи пока никуда.

В квартире Путилин быстро прошел по комнатам, постоял там, где мелом были обозначены места расположения трупов. Снова обошел квартиру, изредка останавливаясь и приглядываясь к интерьеру, и, наконец, сел на диван в кабинете, где собралось большинство должностных лиц.

– Итак, господа, у нас два трупа по меньшей мере трехдневной давности, – Путилин начал ловко крутить из левой баканбардины косицу. – Неприятно, господа! Сегодня утром собирался докладывать господину градоначальнику об отсутствии сколько-нибудь серьезных происшествий – и на тебе. Да еще два-три дня тому назад! Александр Елпидифорович просто не поймет нашей нерасторопности, господа! Итак, что мы имеем?

Не считая Путилина, выше всех здесь был следователь окружного суда. Стало быть, и вопрос был адресован прежде всего ему. Почувствовав устремленные на него взгляды, следователь заметно смутился, долго откашливался, и, наконец, начал:

– Личности убитых установлены. Хозяин квартиры – некто Власов, отставной чиновник по медицинской части. Второй труп – прислуга Власова, мещанка Семенидова. Оба убиты холодным оружием. Прислуга – в кухне, хозяин – на диване в кабинете. У обоих перерезано горло – как говорится, от уха до уха. Под голову старухи убийца подложил подушку – по всей вероятности, чтобы кровь не натекла под половицы. Мужское тело так и осталось на диване, где предположительно и находилось в момент смерти.

– Вы полагаете, что убийца был один? – склонил голову Путилин.

– На обоих телах совершенно сходные раны – покраснев, объяснил следователь. – Убийца подходит к жертве сзади, обхватывает шею одной рукой, поднимает ей голову и наносит рукой удар ножом или кинжалом чуть выше левой ключицы. Жертва пытается вырваться и, сама того не желая, весом своего тела помогает убийце перерезать шею до правой ключицы. Почерк один, так что, полагаю, и преступник был здесь один.

– Убедили. Ну, а дальше что, голубчик?

– Вряд ли целью убийства было ограбление, – продолжил следователь. – Об этом свидетельствует оставшийся при покойном явно дорогой брегет на золотой цепочке. На кухне, в шкатулке, обнаружены деньги – очевидно, на хозяйственные нужды. В шкапу – несколько дорогих мужских пальто на меху. И вместе с тем…

– Что, голубчик? – подался вперед Путилин.

– Бюро и шкап для бумаг носят следы торопливого обыска. Кроме того, мы обнаружили на полу у бюро желтый портфель свиной кожи – полагаю, брошенный не хозяином. Портфель имеет следы пыли и извести. Уверен, что портфель стоял за шкапом – там обнаружился чистый от пыли прямоугольный участок пола и царапины от замочков на стене. Портфель пуст, однако на бюро в беспорядке свалены ценные бумаги и облигации, причем явно не хозяином-аккуратистом.

– Голубчик, а ну, поглядите-ка на моих сыскарей! Землю копытом роют, в бой рвутся. Вы скажите им только – куда бежать, кого искать, а?

– Я не фокусник, уважаемый Иван Дмитриевич! – снова покраснел следователь. – А предположения относительно розыска убийцы слишком расплывчаты. Я, например, склоняюсь к мысли о том, что покойный Власов, подобно многим отставным чиновникам, занимался ростовщичеством. Играл с огнем, как говорится – и доигрался. Нужно хорошенько порасспросить дворника, соседей Власова, просмотреть все бумаги покойного. Только тогда можно будет и конкретные указания к розыску вашим сыщикам дать.