– Живы? – коротко уточнил Федор, оглядев промокших до нитки «ремесленников». – Ну, тогда быстро на стену, времени нет. Отогреемся, когда окажемся за стеной.

И взглядом указал в направлении препятствия, которое было еще не взято. Оба бойца, переглянувшись, как могли, вытерли руки, чтобы не соскользнуть со второй попытки, и, оттолкнувшись от борта, вновь прилипли к стене. Оба тут же загнали в нее по колу, закрепившись для верности.

Федор выждал еще мгновение – больше никто не обрушился в воду, и сказал смотревшему на него Летису:

– Пора и нам за работу. Давай вперед, а я за тобой.

Здоровяк, давно ждавший команды, нащупал на стене каменную полку и, с кинжалом в руке шагнув во мрак, отделился от корабля. На спине у Летиса была привязана узкая, но прочная веревочная лестница длиной в десяток метров. Федор успел заметить, как его друг вогнал кинжал в щель и второй рукой потянулся выше, нащупывая опору для движения вверх. Не успел силуэт Летиса окончательно исчезнуть во мраке, как Федор, поправив закрепленный на спине горшок с зажигательной смесью, тоже шагнул навстречу судьбе.

Бирема ушла во тьму. Ходившая ходуном палуба под ногами пропала и теперь казалась Чайке просто образцом твердости. Особенно после того, как его правая нога соскользнула с мокрого камня. Но он успел подобно Летису вогнать короткий и широкий кинжал – ничего лучше для этих целей не нашлось во время сборов – в расщелину между камнями и удержался. От этого движения зажигательный горшок качнулся в сторону и звонко ударился о камень. Но, к счастью, не раскололся.

Крепко выругавшись во весь голос, благо шум волн заглушал здесь все звуки, Федор вернул ногу на место. Отдышался, постояв немного на каменной полке и слушая шум прибоя. Затем запрокинул голову, пытаясь рассмотреть край стены, но ничего не увидел. До него еще было, как до луны. Между тем время неумолимо приближалось к рассвету. Небо пока было затянуто низкими тучам. Но дождь когда-нибудь кончится. А Федор вовсе не хотел, чтобы первые лучи солнца застали всю его группу где-нибудь на середине стены, сделав отличной мишенью для лучников сената. Чайка предпочитал погибнуть смертью героя, не говоря уже о том, что сейчас даже эта перспектива ему не нравилась.

Ему нужно было не просто избежать смерти, а найти и спасти свою семью. Поэтому Федор усилием воли отогнал мысли о поражении, встряхнулся.

– Ладно, не Монблан и Джомолунгма, взберемся как-нибудь, – пробормотал он, подбадривая себя, осторожно потянулся вверх и стал медленно нащупывать новую расщелину. А когда нащупал, то вогнал в нее кинжал и подтянулся, одновременно отыскав удобный упор для ноги, – и не такие высоты брали.

Не став уточнять, где именно он побеждал стену выше, чем карфагенская, Федор медленно и осторожно прополз по стене вверх несколько метров и здесь дал себе первую небольшую передышку. Осматриваться было еще рано – все равно ничего не видать, даже Летиса, который карабкался вверх где-то поблизости. Зато нужно было закрепить достигнутый успех, причем в прямом смысле, чтобы не свалиться обратно в воду.

Держась крепко одной рукой с кинжалом и ногами, – пока что Федор продвигался только с помощью лезвия и своей ловкости, – он осторожно вытащил из узкого кармана заранее приготовленный колышек, загнутый на конце. Кол был выкован по его приказу из металла, как и еще несколько десятков таких же, для неизвестных кузнецам целей. Чайка дал им только размеры, а посвящать в детали, понятное дело, не стал. Да те и не спрашивали. Их дело маленькое – делай, что велено.