– Будучи действующим игроком, папа, дай бог, раз в месяц приезжал домой, – говорит Егор. – Советская система подготовки к матчам была очень жесткой, в чем-то даже жестокой. График чрезвычайно плотный, почти не оставлявший времени на общение с близкими людьми. Здесь ничего не поделаешь.

Маленьким залезал на стул у окна тринадцатого этажа, ждал, пока отец на своей «Волге» подъедет к подъезду дома. Автомобиль с характерным номерным знаком «013». И, как только машина плавно выруливала к дому, стремглав бежал встречать отца, уж больно по нему скучал. Потому еще встречи были столь сладостными, желанными.

А к тому времени, когда отец стал помогать Виктору Васильевичу Тихонову в роли тренера, мне всего-то лет семь исполнилось.

Где еще, кроме как дома, мог увидеть родного человека? Разумеется, в стенах старого дворца спорта ЦСКА на Ленинградском проспекте. Вместе с мамой, приоткрыв рот от восхищения, наблюдал за тренировками великих армейских хоккеистов. Удовольствие ни с чем не сравнимое. Что-то подсматривал у них, учился, просто восторгался. По окончании тренировки мне позволяли зайти в раздевалку к игрокам, моим кумирам. Удавалось немного поговорить с отцом, его партнерами по клубу.

Отец многое для меня делал и делает. В том числе помогал во время активной хоккейной карьеры. Советы мудрые давал, разве такое забудешь, это на всю оставшуюся жизнь. К сожалению, папа далеко не всегда имел возможность присутствовать на моих тренировках и во время матчей по причине занятости.

Если сравнить со старшим братом, Андреем, то меня, наверное, родители откровенно баловали, как младшего ребенка. И времени больше уделяли, и подарков вдоволь привозили. Понятно, к маленьким в любой семье особое, трепетное отношение.

Когда папа впервые по окончании карьеры игрока отправился в Ленинград тренировать местный СКА, мама, конечно, иногда навещала его. За мной в подобных случаях присматривал старший брат. Успевал из детсада забрать, погулять, накормить. Ну, просто второй отец родной! Спасибо ему.

Еще, представьте, брал с собой на тренировки, ведь Андрей увлекся хоккеем не на шутку. Серьезно им занимался, играл на приличном уровне. Нас с братом, разумеется, все работники дворца спорта ЦСКА знали в лицо. Я, можно сказать, с утра до вечера там находился. На Андрея действительно серьезная нагрузка легла. Но он справился тогда, молодец.

Отец всегда для нас с Андреем открыт в плане общения. И сегодня в том числе. У него, правда, в отношении сыновей давно выработалась своя линия поведения, философия, что ли. Он не прочь советовать в определенных жизненных ситуациях, но принимать решение мы должны сами. Считаю, правильно. Люди, тем паче уже взрослые, обязаны самостоятельно думать, решать, поступать, а не только и не столько с родительского благословения. Никогда папа не заставлял делать что-то по своей указке, лишь высказывал профессиональную точку зрения, например по хоккейным вопросам.

В 96-м я отправился в Америку попробовать силы в тамошней юниорской лиге. Там, кстати, хорошо знакомый российским болельщикам Валерка Буре играл. Увы, сильно мне не повезло. Угодил в автомобильную аварию, будучи с командой в автобусе. Он попросту перевернулся. Из всех ребят только я один серьезно пострадал. Много крови потерял, получил сотрясение мозга, сильнейшие, глубокие порезы. Пару пальцев на руке вообще не чувствовал, они не работали. Больше шести месяцев не играл в хоккей. Тяжелый период – психологически. В жизни в целом, в любимой мною игре в частности.