Этим вечером, под светом самой яркой звезды на ночном небосклоне – Миристаль – в таверне «Ржавый тесак» было довольно шумно. Звучали тосты, слышались пьяный гогот, крики, женский томный смех и разговоры постояльцев. Впрочем, если честно, здесь всегда было так и постояльцам еще повезло, что они не застали знаменитых кулачных потасовок «Тесака», разнимать которые отправлялась без малого гвардия.

Но этим вечером среди всеобщего веселья и кутежа за одним из столов на первом этаже (самом дешевом из трех; всего в таверне их было пять, но последние два отошли под комнаты) собралась странная компания. Трое мужчин и две девушки. Одна – совсем юная, может, лет семнадцать или восемнадцать, это довольно мало, учитывая, что терну обычно обнаруживают годам к двенадцати.

Парни были колоритные. Самый высокий и плечистый приставил к стулу тяжелый осадный мушкет, а также ростовой роговой лук. С виду, чтобы натянуть эту тетиву, понадобилось бы усилие как минимум трех кузнецов.

Второй роста примерно такого же, но из-за узких плеч казался ниже и субтильнее, что не мешало ему приглядывать за двумя мечами. Редкое дело – обоерукий мечник. Впрочем, редкое, когда видишь умелого или хотя бы опытного «парного» мечника. Позеров же хватает. Но что-то подсказывало, что этот тип далеко не позер.

Последний из парней был коренастым, даже маленьким, но таким широким, что казалось, будто он и вовсе квадратный. Судя по тому, что он придерживал тяжеленный щит и булаву, то в огромном мешке, лежавшем неподалеку, находился его полный доспех.

Леди же оказались довольно миловидные. Та, что постарше, повесила на спинку стула ножны с длинной, узкой саблей. Ее волнистые волосы были собраны в тугой пучок, а на руках и открытых плечах сверкали шрамы, обычно не присущие столь стройным и фигуристым красоткам. Глубокие темные глаза сверкали смешинкой, но в то же время цепко оглядывали любого, кто случайно подходил слишком близко к столу.

Младшая девушка на фоне своих спутников казалась одуванчиком, случайно проросшим под кустом шиповника. Она все время прятала взгляд в стол, неловко теребила пышные каштановые кудри, шмыгала курносым носиком и нервно поглаживала посох, больше похожий на жезл.

Компанию почти не замечали, и скажи кто-нибудь, что это одна из самых известных групп приключенцев, про которых спета не одна песня, никто бы и не поверил. Но так оно и было. В углу таверны сидели знаменитые «Бродячие пни», известные тем, что выполнили несколько особо опасных миссий, выданных самим королем. А это немалая честь и куда большая ответственность.

– А-а-а-а! – рявкнул мечник и стукнул чаркой о стол. – Ну сколько можно?! Месяц сидим в «Тесаке»! Другие наверняка уже добрались до леса или даже топей! А мы еще и не выдвинулись!

– Не ворчи, – пожал плечами коренастый мужик. – Мери знает, что делает… Правда ведь, Мери?

– А вдруг не знаю? – по-кошачьи сверкнула глазами леди со шрамами.

– Тогда мы в полной жо…

Договорить щитовик не успел, так как лучник заткнул ему рот булочкой. Причем его движения были так быстры, что могло показаться, будто булочка сама залетела в рот «защитнику» отряда.

– Не при детях, – пояснил свои действия он, намекая на юного магика.

– Да она в детстве и не такого наслушалась, – заметил стрелок.

На него тут же посмотрели с ярым укором. У тернитов было несколько неписаных законов, один из них – никогда не говорить про жизнь до обнаружения терны. Ведь если подумать, это все равно как признаться, что и ты когда-то был обычным человеком.

– Я, между прочим, про школу искусств говорю, а не про то, что вы подумали.