Эгар раскинул лагерь за двести миль до Томны. Призвал военачальников войск Ромира для военного совета. Однако совет не привнёс никакой ясности. Командующие войсками отвечали уклончиво, то и дело переглядываясь между собой.

– Отец, они что-то знают, но недоговаривают, – возмутился Джонатан, когда остался с князем наедине.

– Согласен, сын. Нам нужно выяснить это до утра.

Джонатан покинул шатёр отца и по темноте направился в лагерь воинов Ромира, переодевшись в солдата. Сначала ничего необычного Джонатан не заметил, но что-то заставило его задержаться у палатки, которую охраняли два стражника.

«Интересно! Что они охраняют?» – промелькнула мысль. Прислушался.

– Зачем мы стережём эту кошку? – спросил один солдат другого.

– Это приказ главнокомандующего лорда Глэдиса-младшего.

– Главнокомандующий тяжело ранен, вряд ли ему до девчонки. Ты, кстати, кормил её?

– Да, приносил ужин. Отказалась. Третий день не ест.

– Гордая! Голодовку объявила, маленькая стерва! Представляешь, расцарапала мне лицо!

– А ты зачем полез на неё? – вопросил напарник. – Экзотики захотелось?

– Да я… я. Ну да! Такой неукротимой у меня не было! Настоящая дочь степей! Наверно, горячая штучка! Хотел проверить так ли всё у неё, как у наших девок…

Напарник громко загоготал:

– Думаешь, дополнительные причиндалы у неё между ног имеются?

Теперь оба сально заржали над своими пошлыми фантазиями. Джонатан сплюнул и дальше слушать не стал. Он и так достаточно извлёк из разговора. Ромир, точнее, его воины, держали в плену девушку из племени кочевников. К мудрецу ходить не надо, чтобы понять, нападение – не что иное, как чистая провокация. А пленница, по всей вероятности, не из простых, раз охраняют.

«Здесь что-то нечисто», – подумал Джонатан.

Если детство прошло в компании трёх братьев, то устроить внезапный отвлекающий трюк для нянек, чтобы за их спиной напроказничать, не составляло труда ни для кого из детей лорда Эгара. Теперь же вместо нянек целый войсковой лагерь!

Джонатан поставил цель – переполошить вояк, отвлечь охрану, проникнуть в палатку и выяснить, что за пленницу там держат втайне от князя.

Спустя десять минут в лагере раздался вопль одного из командиров:

– Горю! Пожар! Пожар!

Едучий плотный столб дыма устремился ввысь.

«Так прямо-таки и пожар! Всего лишь дымящаяся вонючка моего собственного приготовления», – мысленно усмехнулся Джонатан. «Но спать будете долго!»

Весь лагерь бросился к дымящейся палатке тушить пожар.

– Кэл, что там? – переминаясь с ноги на ногу, спросил первый охранник.

– Не знаю. Горит что-то!

– Сходи посмотри! Потом расскажешь. А я покараулю.

– Ага! А ты к девке снова приставать начнёшь?!

– Да не буду я к ней приставать! У меня рожа ещё не зажила после последнего раза!

– Ну, лады тогда! – быстро согласился напарник.

«Ага! Иди, иди! Поспи малость! Ну а с тобой любовник я легко и сам управлюсь!»

Стоило только охраннику остаться одному, из-за палатки выскользнула тень и оглушила воина. Джонатан нырнул внутрь.

***

В это время в лагере князя Ноделя четверо вошли в палатку к лорду Эгару. Пробыли там недолго, быстро покинули, оглядываясь по сторонам. Последний выходящий молвил охране:

– Князь просил не беспокоить. Четверо воинов скрылись в темноте. Через несколько минут они уже галопом уносились прочь от лагеря в сторону столицы.

***

Джонатан увидел ужасное зрелище. Посередине палатки стояла железная клетка. Внутри на полу лежала полуголая девушка. Из одежды на ней надеты шаровары из лёгкой полупрозрачной материи. Грудь прикрывала узкая полоска из плотной ткани. Волосы скрыты под ярко-красным шёлковым платком, который крепился к голове жгутом, унизанным золотыми украшениями. На лоб спускалась подвеска с драгоценным камнем, похожим на голубой бриллиант. Девушка спала. Джонатан мог разглядеть лишь красиво очерченные тёмно-коричневые брови. Нос и нижняя часть лица скрывала чёрная ткань. Ноги босые, но украшены золотыми цепочками. Руки тонкие, но тренированные. Могла за себя постоять!