А что, если бросить танцы и пойти в студию фигурного катания? Наверное, даже в моем возрасте еще не поздно. Конечно, я слышала, как разные там знаменитые фигуристы-чемпионы говорили в интервью, что пришли на каток в пять лет. Но я ведь не собираюсь крутить этот… как его… тройной тулуп…

– Ира, ужинать! – позвала мама.

Я очнулась от своих фантазий и вспомнила, что не успела принять душ – только это могло успокоить измученные растяжкой мышцы и снять напряжение.

На следующее занятие я все-таки пошла – предвидя возможный приступ малодушия, купила абонемент на месяц, и теперь было жалко пропускать уже оплаченные занятия. Только отправилась я не на современные танцы, которые посещала раньше, а на народные – абонемент действовал на все занятия студии. Я питала надежду, что там будет полегче и у меня наконец начнет что-то получаться.

Конечно, смущало, что группа занимается с сентября и наверняка успела кое-что освоить. Но с начала учебного года прошло не так много времени, притом я тоже приобрела некоторую подготовку, хотя по другому направлению и без особых успехов.

Маша, преподавательница современных танцев, выглядела совсем девчонкой – нашей ровесницей. Возможно, поэтому я и не воспринимала ее как авторитет. На народных дело обстояло совсем по-другому: там занятия вела вполне взрослая дама с диковинным именем Ясея. Она так и предложила себя называть – отчества даме почему-то не полагалось.

Выглядела Ясея тоже колоритно – высокая, статная, с копной темных волос, стянутых в узел на затылке.

Она приветливо поздоровалась со мной и спросила:

– Раньше чем-нибудь занималась?

– Да, современными в этой же студии, – ответила я.

– Это хорошо, значит, опыт уже есть, – обрадовалась она. – Осваивайся потихоньку, надеюсь, тебе понравится и ты у нас останешься.

Радушный прием меня несколько приободрил, и я устроилась в последнем ряду, подальше от зеркала и преподавательницы – нервировало, если кто-то стоял за спиной и мог видеть мои неуклюжие движения. Пока, правда, на меня никто не обращал внимания – девчонки болтали, смеялись, и я чувствовала себя в этой группе совершенно чужой. Кстати сказать, я и на современных танцах ни с кем не подружилась, ограничиваясь «приветом» при встрече и «пока» при расставании. Значит, все дело во мне и моей нелюдимости?

– Так, построились! – хлопнула в ладоши Ясея, прерывая мой приступ самокопания. – Разминка!

Разминка прошла довольно безболезненно – приятная музыка, легкие движения. А вот продолжение занятия заставило меня напрячься.

– А теперь растяжка! – объявила преподавательница. – Берем коврики и садимся на пол.

Я тяжело вздохнула. Ну вот, и здесь то же самое! Притом не в конце, а в самом начале. Никуда мне от этой несчастной растяжки не деться. За что боролись, на то и напоролись…

Однако мой пессимизм оказался преждевременным – ноги здесь никто не выкручивал.

Ясея заботливо подчеркнула:

– Как можете, так и делайте, потихоньку, без резких рывков, а то можно сухожилия повредить. Растяжка вырабатывается постепенно, так что лучше медленно, но верно.

В глубине души я горячо поддержала эти золотые слова. Наконец-то нашла знающего и умного преподавателя!

Легкая и ненапряжная растяжка вскоре завершилась. Никто не пытался сломать мне коленки, и это несколько примиряло с действительностью. Я думала, что теперь мы наконец перейдем к основной части – собственно народным танцам, – но не тут-то было.

– Хореография! – объявила Ясея, снова заставив меня паниковать.

Только этого не хватало! Я ни разу не пробовала заниматься хореографией, и она нагоняла на меня священный ужас почище растяжки. Такого подвоха я никак не ожидала – спрашивается, где народные танцы и где хореография? Кажется, строго противоположные направления. Может, сбежать, пока не поздно?