Олен покачал головой и подумал, что ближайшее будущее будет хоть и опасным, но никак не скучным.

Целый день провели в седлах. Отбитый зад Олена начал потихоньку привыкать, и боль стала менее острой. Ближе к вечеру пересекли неширокую речушку с песчаным дном и низкими берегами, заросшими чем-то вроде маленьких темно-зеленых лопухов с синими прожилками.

После этого Саттия начала искать место для ночлега.

– Похоже, мы оторвались, – сказала она, – или сумели сбить погоню со следа. Виси альтаро у нас на хвосте, они бы давно дали о себе знать.

– А не опасно ночевать тут, около воды? – Олен кивнул в сторону негромко журчащей речушки. – Ты что-то говорила об эльфийских магах, способных убивать с помощью дождя.

– Говорила. Опытный колдун сумеет увидеть нас через реку, если будет знать, куда именно смотреть. А ручьев в этой части леса очень много, чтобы проглядеть все, никаких магов не хватит.

Остановились у подножия большого дерева, похожего на дуб, но с темной, почти черной корой и круглыми листьями. Олен вытащил из седельной сумки топорик и пошел за дровами, а Саттия занялась лошадьми. Когда он вернулся, животные были расседланы и привязаны, а фляги и котелок – наполнены водой.

– У меня осталось немного крупы, а в добыче я нашла вяленое мясо, – заявила девушка, когда огонь затрещал, заплясал на тонких веточках, а вверх, к темнеющему небу поплыли пряди серого дыма. – Сварю я из всего этого суп. Не обещаю, что он будет очень вкусным, но мы не отравимся…

– Ты точно дочь правителя? – Олен сунул в пламя ветку потолще, затем еще одну. – Много знаешь о магии, умеешь готовить.

– Много ты ведаешь об альтаро! – Саттия ловко обстругала палку с развилкой на конце и воткнула в землю. – Детей у нас воспитывают одинаково, отпрысков простого воина и меарона. Пусть я квартер, но меня учили всему тому же, что и чистокровных – началам магии, истории Алиона, обращению с оружием и лошадьми, а также умению выживать где угодно…

Вторая рогулина заняла место по другую сторону костра, на них легла толстая жердь с повешенным на нее котелком. Девушка отряхнула руки и подтянула к себе колчан.

– Вот смотри, – проговорила она, вытаскивая лук, – это не просто палка, он состоит из пяти частей.

– А где тетива?

– В непроницаемом для воды мешочке на поясе – чтобы не отсырела. Из этой вот штуки я могу послать стрелу на шестьсот локтей, и сбить любую из веток вон на том раздвоенном дереве.

Олен поглядел туда, где из сумрака выступал серый, расходящийся на высоте человеческого роста ствол, и уважительно покачал головой.

– Здорово, клянусь Селитой, – сказал он. – Я, конечно, на охоте много стрелял, но у нас луки простые.

В кустах зашуршало, Саттия мгновенно развернулась, рука ее потянулась к лежащему рядом мечу.

– Мяу, – громко сказали из полумрака, ветки затряслись, и на открытое место выбрался Рыжий. На заволновавшихся лошадей не обратил внимания и зашагал прямо к костру.

– Снова ты? – удивился и обрадовался Олен. – Где только пропадал, бродяга?

Кот, громко урча и моргая золотистыми глазами, подошел ближе. Боднул в плечо, потерся о бок, пощекотав хвостом ухо. После этого брякнулся на спину, выставив пузо для чесания. Олен погрузил пальцы в густую шерсть, принялся водить туда-сюда. Рыжий выпустил когти и заурчал.

Саттия наблюдала за происходящим остановившимся взглядом, глаза ее походили на блюдца.

– Это кто? – спросила она.

– Рыжий, – ответил Олен, чувствуя, как мягкие подушечки лап щекочут ему руку. – Мы с ним в Вечном лесу познакомились.

– А ты знаешь, кто он такой?