— Без понятых? — Не видела, но чувствовала, как Николас покачал головой. — Он отопрется, соврет, будто подкинули.

— М-да, и родных привлечь нельзя, — сник государственный служащий, — а соседи попрятались, открывать не желают. Обидно до слез! Столько месяцев выслеживали — и без толку.

Он в сердцах ударил кулаком по столу.

Ну, раз не обо мне речь, тогда и подслушивать не стоит, не ровен час, попадусь. Как в воду глядела! Стоило сделать шаг, как Николас окликнул, не иначе заметил мелькнувшую тень:

— О, Селестина, вы уже проснулись? Проходите, я как раз хотел поговорить с вами.

Со мной? Внутри заворочалось нехорошее предчувствие. Неужели слухи таки дошли до центра уезда? Быстро! Какой почтой пользуется инквизиция, явно не голубиной.

Глубоко вздохнув, вошла. Мужчины — их оказалось трое — дружно уставились на меня. Двое в полицейской форме, только Николас в обычном штатском. Он сидел за столом, остальные устроились на видавших виды стульях. Сразу ясно, кабинет — самая популярная часть дома, именно тут следователь проводит большую часть времени, даже небольшой диванчик поставил, чтобы было где подремать посреди тяжких дум.

Стараясь не выказывать беспокойства, приблизилась и как можно невиннее поинтересовалась:

— О чем же?

— О вас.

Худшие подозрения сбывались, но я пока не торопилась впадать в панику. В крайнем случае напрягусь, постараюсь вновь уйди снежным путем. Правда, боюсь, так легко, как в первый раз, не отделаюсь.

— Внимательно слушаю вас.

Огляделась в поисках свободного стула, такового не нашлось.

— Мы уже уходим, договорим в службе.

Старший полицейский, судя по нашивкам, капитан, поднялся и, мазнув по мне пристальным взглядом, удалился. Его примеру последовал юный капрал. Выходит, Николас не собирался меня арестовывать, тогда зачем пригласил в кабинет?

— Дело, собственно, вот в чем… — Хозяин квартиры нервно хрустнул пальцами. — Не то, чтобы я вас гнал… Словом, мы несколько стеснены в обстоятельствах, нет ли кого-нибудь, к кому вы могли бы обратиться за помощью, кто бы знал вас.

Вот оно что! Ну да, в доме дети, а Николас привел неведомо кого. На месте супруги я бы тоже поставила вопрос ребром. Где гарантия, что я не воровка?

Задумчиво прикусила губу. А только ли этим вызван вопрос Николаса? Он следователь, подозрительность — его профессия.

Положим, есть аптекарь, у которого я училась, но знает Клэр, а не Селестину. Впрочем, мэтр Олуш — человек добрый, отзывчивый, может войти в положение. Да и какая ему выгода от моего разоблачения? С него не убудет, если один раз соврет. И я назвала имя давнего учителя.

— Хорошо, — кивнул Николас, — после завтрака мы съездим к нему.

Таки проверка. Ну да, следовало ожидать, сказки имеют свойство быстро заканчиваться.

— Николас, хватит работать! — за спиной послышался приятный мелодичный голос. — Завтрак стынет.

Обернувшись, увидела темненькую женщину приятной наружности. Она укачивала младенца и укоризненно смотрела на мужа — не сомневаюсь, передо мной супруга младшего следователя.

— Право слова, — она кивком поздоровалась со мной, — иногда мне кажется, что ты даже ночью думаешь о делах. И вообще, — хозяйка дома чуть повысила голос, — удели внимание семье, от расследований уже тошнит.

И она гордо удалилась. Один ноль, полная капитуляция.

— Не хотите помочь следствию, поучаствовать в процедуре опознания, — неожиданно предложил Николас. — В Первом отделе катастрофически не хватает женщин, а правила требуют наличия хотя бы трех девушек. Ничего сложного, — заверил блондин, — посидеть в комнате рядом с предполагаемой преступницей.