Я эту передачу не видела, в отличие от Жанки, поэтому, пока девушки обсуждали подробности чужих любовных перипетий, меланхолично стояла над мойкой, до блеска отмывая кофейные чашки.

– Обидно, – наконец проговорила Леночка, – что я с вами на встречу пойти не могу. Такое зрелище! Но благоверный меня в жизни ночью в кабак не отпустит. Хоть позвоните мне завтра, что ли? Расскажете, как все прошло.

Потряхивающая глянцевой шевелюрой Жанка клятвенно пообещала держать ее в курсе.

Выходили мы все вместе – расфуфыренная Арбузова в моем черном платье, затянутая в новые джинсы и светлую свободную блузку я и Леночка, пыхтящая под тяжестью рабочего саквояжа.

– На работу? – проявила бдительность встреченная у подъезда баба Нюра.

– Как на праздник, – хихикнула Жанина.

– Проституткой подрабатываешь? – не разделила ее веселья соседка. – Учительской зарплаты на веселую жизнь не хватает?

От бабки исходил заряд концентрированной злобы и аромат четырех ее кошек.

– И вам не хворать, Анна Степановна, – попыталась я разрядить обстановку.

– Смотри, Дашка, – узловатый палец назидательно поднялся вверх. – По кривой дорожке пойдешь – уже не спрыгнешь.

Я пожала плечами. Если кому-то хочется меня воспитывать, я не против. Главное, чтоб этот кто-то слишком близко не подходил и в лицо не плевался.

Жанка подхватила меня под руку и потащила к такси.

– Старая перечница!

– Шаланда!

Вот с такими вот напутствиями мы и отправились на дело. Водитель Максим заложил крутой вираж и прибавил громкость радио. Салон наполнился какофонией модного шлягера. Какими еще заковыристыми словами награждала нас моя соседка, услышать так и не довелось.

Леночку мы подбросили до автобусной остановки, потом Жанке срочно понадобилось позвонить Эдуарду, чтоб убедиться, что он достаточно страдает в разлуке с ней. Трубку, видимо, сняла женщина, и Арбузова пустилась с ней в долгий бессмысленный диалог о смысле бытия и своем внутреннем мире.

– Серега целый день празднует, – негромко проговорил Максим.

– По какому поводу?

– Второе рождение. Вчера на проспекте авария была, бензовоз перевернулся. Серый говорит, если бы не ты…

– Понятно… Макс, вы особо не трепитесь, ладно? А то начнется паломничество. Помнишь, в прошлом году баба за мной ходила, хотела, чтоб я ее от бесплодия наложением рук лечила?

Водитель кивнул, не отрывая взгляда от дороги.

– Тебя у клуба ждать?

– Минут десять, не больше. На случай, если я внутрь пробраться не смогу. Там же небось приглашения какие-то надо. Ты не в курсе?

– Сегодня суббота. Женский день.

– Это как?

– До десяти вечера впускают только девушек, причем – бесплатно. Выпивка за счет заведения.

– А потом?

– Потом – мужчин. Уже за деньги. Как это должно работать, я еще не знаю, у них же только вчера открытие было, но должно быть неплохо.

– Я тебе завтра расскажу.

– Заметано. Ты, если что, сразу мне на мобильный звони, без диспетчерской, я быстро подъеду.

– Дура! – всхлипнула Жанка на заднем сиденье, ее телефон, отскочив от приборной доски, плюхнулся мне на колени. – Как с ней Эдик живет, вообще не понимаю!

Судя по всему, запланированного единения душ с женой несостоявшегося любовника не произошло.

– Не реви, косметика потечет, – сурово утешила я подругу.

– Я себе таких Эдвардов десяток найду, – шмыгнула та носом.

– Главное, со счета не сбейся. – Макс резко затормозил. – Приехали.

Гнездо порока меня не впечатлило. Когда-то здесь была промзона, и для ночного клуба просто слегка отремонтировали один из блочных складов. Вывеска переливалась всеми оттенками радуги. К двустворчатым металлическим дверям тянулась очередь из жаждущих развлечений представительниц слабого пола. Макс вышел из машины и теперь курил, наблюдая наше с Жанкой шествие по красной ковровой дорожке. Перед нами хихикала и перешептывалась группа подростков. Слишком ярко и вычурно одетые девочки переступали с ноги на ногу, покачиваясь на высоких каблуках.