– Не правда ли, она ужасна? Я просто не смогла устоять, настолько она вызывающая.

– В ней есть что-то дионисийское, – туманно выразилась Оливия, подавая забавной леди упавший несессер, и в её серых глазах промелькнули искорки смеха.

– Да, да, орибасии[1] и быстроногие вакханки – вот первое, что приходит на ум, когда её видишь, – с восторгом согласилась с ней та. – В маленьких деревенских магазинчиках порой попадаются любопытнейшие экземпляры. Однажды в Кенте я отыскала превосходный кушак с единорогами, вышитыми золотой нитью, но так и не осмелилась его носить.

Дежурный торжественно благословил состав, взмахнув флажком, широко зевнул и одёрнул форменную куртку. Поезд тронулся, и женщины одновременно качнули головами, будто вступая в тайный сговор.

Вспомнив о манерах, Оливия Адамсон посчитала нужным представиться эксцентричной леди, и та, выпрямившись с чопорным достоинством, в ответ произнесла: «Леди Элспет Понглтон, из Фроингема. Вдова лорда Артура Понглтона». Потом дамы перекинулись парой слов, но разговор быстро увял, и около получаса они ехали молча, листая журналы и с удовольствием разглядывая в окно проплывающие мимо зеленеющие холмы и долины.

Откинувшись на спинку скамьи и погрузившись в чтение, Оливия не сразу заметила, что новая знакомая разглядывает её с непосредственным любопытством, граничащим с бесцеремонностью. Особого внимания леди Элспет удостоились синие саржевые брюки девушки, от них она перешла к потёртому твидовому пиджаку цвета жжёного сахара и, наконец, наткнулась на прямой насмешливый взгляд своей визави.

Ничуть не смутившись, пожилая леди разразилась добродушным смехом и всплеснула руками:

– О, мисс Адамсон, вы непременно сочтёте, что у меня ужасные манеры, и будете совершенно правы. И тем не менее я скажу: эта новая мода восхитительна! Хотя сама я на такое, понятное дело, не решусь.

– Отчего же? – вежливо поинтересовалась Оливия. – В Лондоне многие дамы носят брючные костюмы.

– Вы не знаете моего сына Джорджа, – леди Элспет заёрзала на сиденье и заговорщически наклонилась вперёд: – Боюсь, что для него это станет последней каплей. Он и так считает, что я позволяю себе слишком многое, – таинственно пояснила она.

И без всякого перехода вдруг осведомилась будничным тоном, сощурив голубые глаза, нисколько не потерявшие с возрастом яркости цвета:

– Скажите, мисс Адамсон, а вы, случайно, не ищете место?

В тот же момент в голову ей пришла великолепная идея, и она, жестом отметая и возражения, и возгласы изумления, которые могли бы последовать дальше, решительно продолжила:

– Позвольте мне договорить, дорогая! Я хочу предложить вам место компаньонки. Но не по-настоящему, не взаправду, понимаете? Лишь на то время, что в Мэдлингтоне будут гостить мои сыновья с жёнами. Мне только сейчас пришло в голову, что это станет отличным решением моей проблемы.

Оливия отложила журнал в сторону. Любопытство её разгоралось всё сильнее, и поездка, от которой она не ждала никаких неожиданностей, на глазах превращалась в небольшое приключение.

– Какой проблемы, леди Элспет? Вы нуждаетесь в услугах компаньонки?

Та, уловив в тоне попутчицы заинтересованность, наклонилась к ней ещё ближе и довольно непоследовательно заявила:

– Да нет же, дорогая, в чём я действительно нуждаюсь, так это в том, чтобы меня оставили в покое. Никакая компаньонка, разумеется, мне не нужна. Смешно даже и думать об этом! У меня есть небольшой штат прислуги, которая сполна удовлетворяет все мои нужды, а во время путешествий я превосходно справляюсь сама. Нет, речь идёт о соглядатае, которого мой старший сын, Джордж, мечтает приставить ко мне, чтобы та шпионила за мной и совала нос во все мои дела.