— Лорд Гельдерн оскорбил меня и не пожелал принести извинений. Я бесконечно благодарнаа лорду Ратти за заащиту моей чести.

— Светлые боги, — восклицает леди Миянора. — Вы разобьёте лорду Гельдерну сердце. Как ужасающе жестоко! Но я буду верить в лучшее. Я буду верить, что любовь победит, и тогда вам, леди Юджин, неизбежно придётся составить счастье лорда Гельдерна.

А ведь она права… Выиграв поединок, Лоуренс тем самым подтвердит свою правоту, а значит, моя репутация будет разрушена, и герцогиня с полным правом выдаст меня за него замуж. Бездна…

Я рвано выдыхаю. Миянора расплывается в счастливой улыбке. Её явно радует моё несчастье, и я возвращаю контроль над выражением лица, чтобы не радовать её ещё больше. Я вот только одного не понимаю… Зачем я нужна Гельдернам? Или это герцогиня стремится пристроить меня в их род. Но зачем?! Эхо тьмы и проклятие, которые Лоуренс от меня почуял, тут не причём.

Разве герцогиня или Геьдерны что-то получили в прошлый раз? Есть невесты, про которых говорят “завидная”, а я ровно наоборот. Я не магиня, не из старшей ветви рода и даже не из боковой, а фактически отсечённой, провинциалка, лишённая столичного лоска, у моих родителей нет никакого влияния, они по меркам аристократии бедны, у меня нет приданого, не маячит ценное наследство. Из интересного у меня только родовое имя — Махаон, но и оно ничего особенного из себя не представляет Махаон по сравнению с Гельдерн всё равно что дворняжка рядом с породистой гончей. Да и опять же, имя рода одно название, у меня ничего нет.

Или есть, но я об этом не знаю.

Вечером сяду вспоминать… Хотя муж предпочитал меня не видеть, в самом начале, пока Лоуренс ко мне не охладел, мне ещё позволялось свободно бродить по открытой для посторонних части резиденции, присутствовать на больших семейных ужинах и посещать храм. Какой-то ритуал?

Леди Миянора окидывает меня презрительным взглядом, усмехается и поворачивается ко второй “любимой” компаньонке:

— Слышали новость? Утром пришёл менестрель.

О?!

— Настоящий?! — вторя моим мыслям вторая компаньонка подаётся вперёд, и сейчас она на удивление похожа не на кусачую злыдню, а на повтороженную девочку, которой пообещали на праздник желанную игрушку, о которой она грезила, но не смела надеяться когда-нибудь получить.

Есть обычные певцы-бродяги, и некоторые из них даже пытаются представляться менестрелями, но нет. Истинных менестрелей можно назвать… магами, только от музыки, вместо чистой энергии у них играют переливы струн. Когда я только пробралась в библиотеку и ещё не нашла тайника за гобеленом, я читала всё подряд, но начинала со сказок и легенд, они отвлекали, манили красками, были убежищем от тоскливой действительности. Я гораздо позже пришла к пониманию, что та же юриспруденция полезней историй о том, как менестрель навестил умирающую женщину, спел для неё, и она поднялась совершенно здоровой, как другой менестрель своей игрой усмирил шторм и тем самым спас корабли, как…

Последняя история из сборника была печальной. Один из тёмных богов пообещал подарить “Семигласую Арфу”, легендарный, считавшийся утерянным инструмент-артефакт, тому менестрелю, который разрушит наибольшее число светлых храмов. В состязание вступили слишком многие, и последствия оказались закономерными — на менестрелей началась охота, убивали всех без разбора. Уцелели разве что младшие ученики, и искусство, передававшееся от мастера к ученику, кануло в Вечность.

Искусство музыкальной магии забыто, но играть выжившие ученики умеют волшебно.