– Не нравятся мне жезлы и посохи, – заявила я. – Заключенная в них магия мне незнакома, а концентрировать аркану я могу и своими руками. Да и выглядят большинство из них по-дурацки.

Пламя в глазницах лича заметно дёрнулось, но Тарг решил промолчать. Он воспринимал любые мои комментарии касательно его сокровищ или знаний слишком близко к сердцу. Кто бы мог подумать, что не обладающее им существо может оказаться таким ранимым.

Я заглянула в своё зеркало и навела марафет. Мне показалось, что моему образу немного не хватает выразительности, а потому, прочитав заклинание, я провела пальцами по вылезшей из причёски непослушной пряди волос и окрасила её в ярко-жёлтый цвет. Затем я оглянулась через плечо и увидела, что Карл и Тарагвирон внимательно следят за каждым моим действием.

– Отвернитесь, – сказала я с толикой претензии в голосе. – Я буду переодеваться.

– Ты правда думаешь, что в своём нынешнем состоянии я могу испытывать… – заговорил было Тарг, но я его перебила.

– Сейчас же.

Лич и скелет послушно отвернулись, и я сбросила с себя изношенную домашнюю одежду. Затем я прочитала ещё одно заклинание, и моё тело объяла магия теней.

В отличие от обычных иллюзий, теневые имеют физическую форму, пускай она и бывает весьма непостоянна. Тени способны имитировать реальные объекты, но зоркий глаз и устойчивость к магии позволяют легко отличить реальность от подделки.

Концентрируя потоки арканы, я заставила их принять нужную мне форму и облачила в себя в изящное облегающее чёрное платье. Его узоры и края то и дело немного смещались, видоизменялись и приходили в движение сами по себе. Платье оказалось практически невесомым, не сковывало движений и физически ощущалось так, будто бы его не было вовсе. Остатки арканы я потратила на то, чтобы создать пару длинных сапог на высоких каблуках.

– Можете повернуться… – сказала я Карлу и Тарагвирону, а затем добавила: – …и говорить комплименты.

Взглянув на меня, Карл сохранил молчание, однако его нижняя челюсть внезапно отвисла.

– Спасибо, Карл, – поблагодарила я скелета и направилась в сторону выхода из гробницы. Оба мертвеца последовали за мной.

– Тебе ведь известно, что маги, использующие заклинание истинного зрения, смогут увидеть сквозь твою… иллюзию? – спросил Тарагвирон, безучастно посмотрев на меня.

– Что ж, полагаю, такой маг окажется счастливчиком. Зато я смогу вычислять опытных заклинателей по выпученным глазам и отвисшим челюстям.

– И тебя это нисколько не смущает?

– Немного смущает. Но платья существуют, чтобы подчёркивать красоту, а не скрывать её, ну а красота – весьма эффективное оружие.

– Что-то мне не доводилось видеть, чтобы она кого-нибудь убила.

К моему появлению мертвецы уже выстроились в шеренги. Ряды скелетов, вооружённых ржавыми мечами и деревянными копьями, выглядели устрашающе, но с таким снаряжением не представляли из себя подлинную угрозу. Зомби и вовсе не смогли создать построение, так как четверть из них вовсе не была способна стоять на ногах. Но вот гули, возглавляемые Люцием, выглядели совсем иначе: два десятка серокожих мертвецов скалили зубы и хищно осматривались по сторонам, предвкушая грядущую охоту. Их обострённые инстинкты проявлялись даже тогда, когда эти монстры были сыты дарованной мной некротической энергией.

Мы с Тарагвироном отдали Люцию зачарованный пластинчатый доспех, который прежде пылился в одном из залов гробницы. Завидев меня, гаст приветственно ударил длинным костяным мечом по своему ржавому баклеру и издал протяжный вой, который тут же подхватили другие гули.