Впрочем, полностью голой, пожалуй, не стоит… Поскольку вид этих длинных ног, обнаженных плеч, круглых коленок, изящных лодыжек, а главное, понимание, что под махровой тканью нет белья, будил во мне первобытного самца. Хотелось ее схватить, скрутить, и, вдоволь… наказать. Жестко, глубоко, чтобы выла от наслаждения… Ой, от сожалений за свое неразумное поведение.

Сглотнул. Лишь бы не сорваться и не использовать Капитошкину по другому назначению. Нельзя поддаваться временному позыву похоти!

Пожалуй, надо отвлечься, заняться делами, например прибраться в старом полуразрушенном сарайчике. Ничего больше не говоря, вышел из дома и, прихватив инструменты, направился в сарай.

— Эй, ты зачем меня похитил? — Жулька поплелась вместе со мной.

Даже обидно стало. Никакого страха перед похитителем.

— Эй, я тебя спрашиваю!

Опять это уничижительное «эй». Продолжил работать, давая понять, что у меня есть более важные дела, чем пустая болтовня с мадемуазель Капитошкиной. Не хочет называть меня по имени, пусть немного пообщается сама с собой.

— Ну, вообще, тут два варианта… — попробовала размышлять мисс Строптивость. — Первый — ты хочешь получить выкуп.

Ответом ее вполне логичные выводы не удостоил.

— Эй, как там тебя… Ну, чего молчишь?!

Хм. Интересно, «как там меня» можно считать прогрессом?! Так сказать, просветлением в забитых непонятно чем мозгах сеньориты Несносности.

— Поговори со мной, мне скучно одной, телефон разрядился, да и сеть не ловит. — В голосе кроме капризности проскользнули просящие нотки. — А твоя глупая собака умеет только рычать, клацать зубами и пускать слюни. Хорошо, что ей скоро на живодерню.

— Деньги меня мало заботят.

— Насиловать будешь?! — то ли жалобно, то ли с надеждой спросила мисс Доставучесть и, спасая свою прелестную фигуру от возможного скорого обнажения, поплотнее зафиксировала полотенце на груди.

Жаркая волна ударила в пах… Кирилл, мать твою, ты же взрослый, разумный человек, держи себя в руках. Надо прикупить ей какую-нибудь одежду, чтобы не разгуливала полуголая рядом, или, боюсь, Homo sapiens долго не выдержит.

— Можно совместить оба варианта, — саблезубым тигром улыбнулся я.

Лицо леди Джулианы вытянулось.

— Похищение, сопряженное с насилием, лет на двадцать тянет. Если что, я буду орать и царапаться.

Перед глазами замельтешили весьма заманчивые картины. Она кричит, извивается, вырывается. Я рву на ней эти дурацкие тряпки, освобождая молодое, горячее девичье тело. Заламываю руки, придавливая своей массой, жадно покрываю нежную кожу поцелуями. О да, хочу, чтобы она подо мной орала! О да, Кирилл, поздравляю, ты идиот… Не смей даже думать, никакого секса с этой стервой! С кем угодно, но только не с ней!

— Я похитил тебя, как ты выразилась, чтобы попытаться немножко воспитать, раз уж родители прошляпили этот момент, и научить хорошим манерам.

— Каким таким манерам?! Совсем тю-тю? — покрутила у виска Капитошкина. — Чтоб ты знал, моим манерам вся тусовка подражает! Ты, случайно, не из психушки сбежал?! Украсть человека с целью привить какие-то там кажущиеся тебя хорошими манеры может только на всю голову больной человек. Наверняка у тебя в роду были шизофреники, страдающие маниакальным синдромом. Тебе нужно провериться в психбольнице.

Господи, Капитошкина, где твой инстинкт самосохранения? Разве можно так разговаривать с шизоидными маньяками?

— Слушай, Макаренко хренов. Отпусти меня! А?! Обещаю, что ничего никому не расскажу и даже забуду, что ты меня водой окатил и кушать не давал. На больных грех обижаться.