– А она не будет против? – смущенно произнес Несвицкий. – Как-то неудобно – мужчину к женщине.

– Это никого не удивит, – успокоил главный врач. – В нынешнем Царицино такое сплошь и рядом. Я же объяснил вам ситуацию с жильем. Мы не в любовники вас предлагаем, а постояльцем. Я с ней поговорю. Для любовника Марины Авенировны вы слишком молоды – разница в двенадцать лет, – Кривицкий усмехнулся. – Ей тридцать два, а вам от силы двадцать. Вас девушки должны интересовать. Их в госпитале, к слову, много.

– Я заметил, – кивнул Несвицкий. – Персонал – сплошь женщины. Мужчин почти не видно.

– Война забрала, – главный врач вздохнул. – Семь лет воюем. Тот же муж Марины погиб во время операции. Их госпиталь накрыли артиллерией. Отличный был хирург и человек хороший! После трагедии прошло четыре года, но Марина мужа не забыла. Будьте с ней поделикатней.

– Она еще не согласилась.

– Уговорю, – махнул рукой Кривицкий. – Марина – человек с понятием. Самой же будет веселее, чем одной в пустой квартире. Пока закончите с удостоверением, решу вопрос.

– Понял, – ответил волхв и удалился.

Марина подошла к дверям своей квартиры и полезла в сумочку. И вот тут внезапно вспомнила: ключи она оставила секретарше главного врача для навязанного ей постояльца. Замоталась на работе и забыла. «Надеюсь, он хотя бы дома», – подумала Марина и нажала копку звонка.

Вдалеке послышались шаги, дверь открылась, и перед женщиной предстал Несвицкий в тонком свитере, спортивных брюках и ее переднике в цветочек.

– Добрый вечер, Марина Авенировна! – улыбнулся он хозяйке. – Проходите, мойте руки, будем ужинать. Я тут у вас немножко похозяйничал. Надеюсь, вы не будете в претензии.

От такого заявления женщина слегка опешила и только покачала головой. Бросив сумку на комод в прихожей, она сняла туфли и отправилась в ванную, а спустя минуту появилась в кухне. Постоялец к тому времени избавился от передника и предстал перед ней у накрытого стола.

– Присаживайтесь, Марина Авенировна, – указал рукой на стул. – Сейчас мы предадимся греху чревоугодия, – он снова улыбнулся. – Не знаю, как вы, но я проголодался.

Марина присела и осмотрела стол. Салат из свежих овощей, пшеничный хлеб, нарезанная тонко ветчина, два сорта сыра и вяленая колбаса. Тарелки украшала зелень – веточки укропа и петрушки. Возле них стояли бутылки с этикетками на иностранных языках. Вдобавок в комнате витал дразнящий запах чего-то вкусного. Женщина сглотнула.

– Откуда все это богатство?

– Купил на рынке, – объяснил Несвицкий, присаживаясь напротив. – Он тут недалеко, и выбор неплохой. Все свежее. На горячее подам тушеную картошечку с парной свининкой. Этот поросенок еще утром хрюкал, как мне сказали. Что вы предпочитаете на аперитив? Коньяк, ликер? Есть джин сухой, английский.

– Их тоже продали на рынке? – хмыкнула Марина.

– Трофейные, – пожал плечами Николай. – Своих солдат Германия снабжает хорошо. Но тем, кто с нами этим поделился, аперитивы больше не понадобятся. Так что?

– Коньяк, – подумав, выбрала Марина.

– Поддерживаю, – одобрил Николай и наполнил рюмки. – Ну, за знакомство!

Коньяк был мягким, ароматным и с легким карамельным вкусом. Скользнув по пищеводу, он наполнил желудок теплотой. Марина взяла вилку и закусила ветчиной, подумав, подцепила ломтик сыра… Отдала должное салату, заправленному ароматным свежим маслом из подсолнечника. Николай не отставал. Закуска быстро исчезала.

– Горячее! – сказал Несвицкий и навалил ей в чистую тарелку горку желтого картофеля с кусками мяса.

«Я столько никогда не съем!» – подумала Марина, но даже не заметила, как съела. Картофель пропитался соком мяса, стал мягким и рассыпчатым. Во рту он просто таял. Ну, очень вкусно!