Мужчина довольно улыбнулся и склонился к моим губам, начав яростно их целовать, в то время как его правая ладонь пробралась под резинку трусиков.

– Обманщица, – хрипло прошептал мне в губы Орлов. – Ты вся мокрая.

Ненавижу! Ненавижу этого типа! Ненавижу реакцию своего тела на его прикосновения! Ненавижу себя за то, что мне нравится все, что мужчина делает со мной и за то, что у меня не было сил, чтобы ему сопротивляться!..

Неожиданно Орлов стянул с меня трусики, а затем ловко подхватил на руки и, продолжая держать, приспустил с себя штаны, после чего грубо вошел в мое податливое тело, выбивая из легких воздух.

Вцепившись в голые мужские плечи пальцами, я сжала их, стараясь не стонать в голос и не выдать нас.

Снова впившись в мои губы, Демид обхватил меня еще крепче, перенес на койку, а затем уложил на спину, занимая позицию между моих ног и вновь врываясь в меня мощным толчком.

Когда меня накрыл оргазм, мужчина закрыл мне рот ладонью, чтобы я не закричала, а потом ускорился, резко вышел и кончил мне на живот.

Стараясь восстановить дыхание, мужчина поправил штаны, взял из тумбочки салфетки и молча вытер меня ими, после чего сел рядом.

– Второй раунд? – насмешливо спросил он.

Хмуро взглянув на Демида, я приподнялась на локтях, а потом и вовсе встала с койки, начав собирать разбросанные по палате вещи и надевать их на себя.

Дура, какая же я дура, что снова позволила ему воспользоваться собой!..

– Нет, – нервно пробормотала я. – Ни второго, ни третьего раунда не будет, – накинув на себя сарафан, я поправила взлохмаченные волосы, а потом схватила руками халат. – Все это не более чем ошибка, – и развернувшись на пятках, открыла дверь и выскочила в коридор, направляясь прямиком в ординаторскую.

Напоровшись на все ту же медсестру, я бросила халат на диван, схватила рюкзак и уверенно пошла на выход, потому что сил моих больше оставаться в этом месте у меня не было.

Выбежав на улицу, я направилась на автобусную остановку, желая оказаться дома как можно быстрее и забыть о случившемся. Несмотря на полученное удовольствие, мне было горько и гадко от самой себя, и я ничего не могла с этим поделать.

5. Глава 5

Телефон буквально разрывался от входящих звонков, но я не хотела ни с кем разговаривать. Но, не смотря на это, на раз восьмой я все-таки приняла вызов от отца и приготовилась слушать лекцию о том, какая я не дисциплинированная дочь и вообще – позор семьи!

– Марианна! – прогрохотал отец в трубку. – Почему мне звонит заведующая и жалуется на то, что ты без разрешения ушла с дежурства? Мне больших трудов стоило устроить тебя туда на стажировку!

«А я не просила тебя об этом», – подумала с грустью.

Я лет до пятнадцати просто от ужаса дрожала, когда папа разговаривал со мной таким тоном, но даже сейчас, когда я далеко не маленькая, мне от этого все еще было некомфортно. К тому же, мужчину никогда не интересовало мое мнение – в любой ситуации имело место быть только его собственное.

– Я плохо себя чувствовала, – пробормотала, выглядывая из окна тринадцатого этажа. – А заведующая была на собрании. Я не могла ждать.

– Что значит, ты себя плохо чувствовала? Ты была в больнице! Тебе оказали бы помощь! – недовольно сказал родитель, а потом чуть тише добавил: – Ты меня ставишь в дурное положение перед людьми.

Ну вот, опять эта его фраза. Помнится, на протяжении всего обучения я слышала ее, когда совершала какую-то маленькую оплошность, потому что за большую меня сразу ждал скандал, а не скупая, режущая по живому фраза.

– Все с тобой ясно, – холодно сказал папа и сбросил вызов.