Но потом, когда Вечность выпила солнце, все изменилось. Погруженная во мрак, большая часть Единства умерла, замерзли океаны, войной были уничтожены многие Башни и пали разделяющие щиты. Много жил и глубинных горизонтов оказались разрушены, а другие стали спасением для разумных, бегущих от холода и тьмы. Целые Народы – Белый Дьявол знал их, до сих пор скрывались во тьме рукотворных глубин, ставших их домом за тысячи циклов. С помощью Игг-Древ удалось восстановить хрупкое равновесие – и остановить Червей, однако с тех пор многие жилы и кости Единства были заброшены. Там находился свой, совершенно отличный от надземного мир, со своими обитателями и своими законами – и лишь немногие смельчаки-Восходящие отваживались исследовать подземные лабиринты. А вот Черви не знали страха – и часто использовали опустевшие глубинные тропы, чтобы скрытно проникать в октагоны.
Так было и здесь – провал вел вертикально вниз, где-то там, на невероятной глубине, смыкаясь с костями дайсон-сферы. Твари лезли именно оттуда – на грязных наростах, за сотни циклов образовавшихся на стенах тоннеля виднелись их следы, а загадкой было только то, почему молчит Наблюдатель.
Белый Дьявол зажег факел и уронил его в черное устье провала. Огонь, кувыркаясь, улетел вниз, превратился сперва в маленькое пятнышко во тьме, а затем и вовсе исчез. Он смотрел и слушал – но так и не различил звук падения.
Ну что ж… Осколок Единого глубоко вздохнул и выпрямился, глядя вниз. Этот путь смогли проделать Черви. Значит, им сможет пройти и Восходящий…
Глава 3
Азимандия при появлении едва не свалилась в бездну – ее пришлось подхватить за талию. Кел-леди, ужас на лице которой можно было понять – только что ее готовился разрубить пламенный клинок, – заверещала, судорожно цепляясь за него:
– Ааа! Мой господин! Мой господин!
– Успокойся, моя. Ты жива и цела.
В ответ она бурно разрыдалась – и Белому Дьяволу ничего не оставалось, как привести ее в чувство очередной пощечиной. На этот раз истерика не была наигранной – на Арене Азимандия действительно прошла между жизнью и смертью, и для нее это стало настоящим потрясением.
– Я… едва не сгорела, как мои Руны… – всхлипнула она. – Как ты мог… так использовать меня…
– В следующий раз я позволю кел-леди сгореть, – холодно заметил он. – Раз она не испытывает благодарности за спасение.
– Благодарю, благодарю, мой господин, – поспешно выпалила Азимандия, размазывая слезы. – Я…очень благодарна. Чем могу еще служить?
– Мне нужна твоя Левитация, – он кивнул на черный провал тоннеля. – Нужно спуститься вниз…
– Как прикажет мой господин, – пробормотала кел-леди, открывая Скрижаль. – Я помню эти развалины… Это что, дыра на нижние горизонты? О Вечность, как оттуда ужасно пахнет…
Да, запах, исходящий из устья иллиумовой трубы трудно было назвать приятным, а когда они начали опускаться, крепко сжимая друг друга в объятиях, он стал по-настоящему резким. Вонь Червей, смешанная с кислотой и гнилью, щипала глаза, а в грязевых наростах на стенах застыли кошмарные многоногие останки тех особей, что навсегда остались здесь.
– Это… Черви? – ужасалась Азимандия. – Что за кошмарное место? По своей воле я бы никогда не пошла сюда…
Не обращая внимания на ее болтовню, осколок Единого смотрел и слушал. Черви вряд ли вылезали днем, под палящий игг-свет, но внизу, в сырой чернильной темноте, их могло ожидать все что угодно. Возможно, Сигурд оказал ему услугу, немного почистив низших отродий, однако твари еще присутствовали в руинах, и скоро он поймет, из какой щели они лезут…