Удивляться этому не приходилось: на Южном бульваре размещались самые дорогие и пафосные заведения Форта, а местные жители были людьми успешными и зажиточными, поэтому прилагали массу усилий, дабы отгородиться от попрошаек, коммивояжеров и жуликов.

Я отправился дальше и свернул в проход между домами, но он привел меня к высокому кирпичному забору, которым обнесли двор. Ворота были закрыты, между створками из профнастила и землей оставался зазор сантиметров в десять – не пролезть.

Тогда я вернулся к глухому торцу дома, натянул перчатки и принялся карабкаться по водосточной трубе, цепляясь за нее руками и упираясь носками ботинок в закрепленные на стене хомуты. Взбираться на пятый этаж не пришлось; с трубы я переполз на ограду, а оттуда шагнул на пожарную лестницу.

Железные перекладины изрядно проржавели, а сама лесенка пугающе скрипела, но мой вес выдержала. Я влез на крышу, присел у ближайшего чердачного окна и разложил «крысу». Взломать с помощью ножа рассохшуюся от старости раму не составило никакого труда.

Достав заткнутый за ремень пистолет, я взвел курок и осторожно, стараясь не шуметь, забрался на чердак. Это крыло пятиэтажки было выстроено вдоль Южного бульвара, а стрелок занял позицию за углом и меня увидеть не мог, но вот его напарник…

Я с минуту постоял, прислушиваясь к непонятным шорохам и доносившимся с улицы звукам, потом достал из кармана куртки глушитель и навернул его на ствол кольта. Постепенно глаза привыкли к полумраку, и я тихонько двинулся вперед с пистолетом в руке. Приходилось втягивать голову в плечи, чтобы не зацепить макушкой стропила, и тщательно выбирать, куда ставить ноги – латавшие кровлю ремонтники оставили после себя настоящие залежи строительного мусора.

В полумраке вытянутого помещения редкими светлыми пятнами выделялись слуховые окошки, но стекла уцелели не везде. Хватало и рам, заколоченных досками. В проникавших через щели лучах беспрестанно вспыхивали и снова гасли витавшие в воздухе пылинки.

Позицию стрелка я увидел сразу, как только заглянул за угол. Распахнутое настежь окно отлично подсвечивало его фигуру. Снайпер устроился на малярных козлах, сдвинутых в глубь помещения – так, чтобы ничего не было заметно с улицы. Что за винтовку с непривычно-толстым стволом он держал в руках, с такого расстояния было не разобрать.

Простенки с дверными проходами посередине разделяли чердак на несколько отсеков; при малой толике везения я вполне мог приблизиться к стрелку вплотную и зарезать его без всякого шума, вот только прямо передо мной зиял черный провал люка.

Оставлять его за спиной не хотелось. А ну как напарник пожалует? И тут я крадусь с ножом! Ниндзя-стайл, блин!

Нет, нож не вариант.

К тому же меня смущала винтовка. Разглядеть ее никак не получалось, но очень уж толстым казался ствол.

Вдруг у стрелка «Выхлоп»? Бред, конечно, но вдруг?

Там у некоторых патронов пуля за семьдесят грамм весом! Моя «Чешуя дракона» такую плюху точно не переварит!

Начну подкрадываться, спугну стрелка – и привет, поминай, как звали!

Опять же люк этот клятый…

– Фаза два! – прозвучало вдруг из стоявшей рядом со снайпером рации.

Я выдохнул беззвучное проклятие, быстро обошел люк и взял на прицел светлый затылок снайпера. Стрелять с расстояния в двадцать метров не стал, вместо этого перехватил кольт двумя руками и двинулся к убийце.

Мусор тихонько похрустывал под ногами, но приникший к винтовке стрелок был слишком увлечен высматриванием цели. Он долго ничего не замечал, а потом не встрепенулся даже и не дернулся, просто как-то враз подобрался, и я без всяких колебаний утопил спусковой крючок.